– Да.
– Мисс Карлайл не была обязана это делать? Это объяснялось лишь ее великодушным порывом?
– Да, она поступила так по доброй воле.
– Но ведь если бы она ненавидела Мэри, о чем тут неоднократно высказывались предположения, она не стала бы добровольно передавать ей столь крупную сумму денег?
– Возможно, и так.
– Что вы имеете в виду, отвечая таким образом?
– Ничего.
– Вот именно. А теперь такой вопрос: слышали ли вы какие-нибудь сплетни о Мэри Джерард и мистере Родерике Уэлмане?
– Он был влюблен в нее.
– У вас есть тому доказательства?
– Я просто знала об этом, вот и все.
– О, вы просто знали об этом! Боюсь, что это звучит не очень убедительно для присяжных заседателей. Вы как-то сказали, что Мэри не хотела иметь с ним дела, потому что он был помолвлен с миссис Элинор, и что то же самое она повторила ему в Лондоне?
– Мэри сама мне об этом рассказала.
Перекрестный допрос продолжил сэр Самьюэл Эттенбери:
– В тот момент, когда Мэри Джерард обсуждала с вами формулировку завещания, заглядывала ли в окно обвиняемая?
– Да, заглядывала.
– Что она сказала?
– Она сказала: «Так ты пишешь завещание, Мэри? Это смешно!» И стала хохотать. Хохотала и хохотала. И по-моему, – не преминула добавить свидетельница, – именно в тот момент ей в голову пришла мысль об убийстве. О том, чтобы избавиться от Мэри! Да, именно с этой минуты она стала лелеять в своем сердце убийство!
– Извольте отвечать на вопросы, которые вам задают, – резко проговорил судья. – Последнюю часть ответа следует вычеркнуть.
«Вот удивительно! – подумала Элинор. – Как только кто-нибудь говорит правду, они это вычеркивают…» Она еле сдерживала истерический хохот.
На свидетельском месте – сестра О’Брайен.
– Заявляла ли вам о чем-нибудь сестра Хопкинс утром двадцать девятого июня?
– Да. Она сказала мне, что из ее чемоданчика исчезла трубочка с гидрохлоридом морфина.
– Что вы предприняли?
– Помогала ей искать трубочку.
– Но вы не смогли найти ее?
– Нет.
– Вы знали, что чемоданчик оставался в холле всю ночь?
– Да.
– Мистер Уэлман и обвиняемая присутствовали в доме, когда умерла миссис Уэлман, то есть в ночь с двадцать восьмого на двадцать девятое июня?
– Да.
– Расскажите нам об эпизоде, свидетельницей которого вы были двадцать девятого июня, наутро после смерти миссис Уэлман.
– Я видела Родерика Уэлмана вместе с Мэри Джерард. Он говорил, что любит ее, и пытался ее поцеловать.
– В то время он был помолвлен с обвиняемой?
– Да.
– Что произошло потом?
– Мэри сказала, что ему должно быть стыдно говорить об этом, ведь он помолвлен с мисс Элинор!
– Как, по-вашему, относилась обвиняемая к Мэри Джерард?