Родди отвечал сдержанно и четко:
– Я назвал бы их глубокой привязанностью, но никак не страстной любовью.
– Вы считали свою помолвку удачной?
– О, вполне. У нас много общего.
– Мистер Уэлман, не скажете ли вы присяжным, почему все-таки была расторгнута ваша помолвка?
– Видите ли, после смерти миссис Уэлман нам пришлось столкнуться с некоторыми непредвиденными обстоятельствами. И мне не давала покоя мысль, что я женюсь на богатой женщине, будучи сам нищим. Фактически помолвка была расторгнута по обоюдному согласию. Мы оба в какой-то мере ею тяготились.
– А теперь не расскажете ли нам, каковы были ваши отношения с Мэри Джерард?
«О Родди, бедный Родди! Как же тебе сейчас тяжко! Как же все это для тебя унизительно!»
– Я считал ее очень красивой.
– Вы были в нее влюблены?
– Немножко.
– Когда вы виделись с ней в последний раз?
– Дайте подумать. Это было пятого или шестого июля.
В голосе сэра Эдвина зазвучал металл:
– Мне кажется, что ваша последняя встреча состоялась позже.
– Нет, я был за границей… в Венеции и в Далмации.
– Когда вы возвратились в Англию?
– Как только получил телеграмму… Дайте подумать… по-моему, первого августа.
– А по-моему, вы были в Англии двадцать седьмого июля.
– Нет.
– Послушайте, мистер Уэлман, помните, что вы дали присягу. Разве отметки в вашем паспорте не подтверждают, что вы возвратились в Англию двадцать пятого июля и уехали снова в ночь на двадцать седьмое?
В голосе сэра Эдвина появилась чуть заметная угроза. Элинор нахмурила брови и неожиданно перенеслась в действительность. Зачем адвокат запугивает своего собственного свидетеля?
Родерик заметно побледнел. Воцарилось долгое молчание.
– Ну да, это так, – наконец с усилием произнес он.
– Вы виделись с Мэри Джерард двадцать пятого июля в ее лондонской квартире?
– Да.
– Вы просили ее выйти за вас замуж?
– Э… э… да.
– Что она ответила?
– Она мне отказала.
– Вы не богаты, мистер Уэлман?
– Нет.
– И у вас довольно большие долги?
– Какое вам до этого дело?
– Было ли вам известно, что мисс Карлайл в случае своей смерти завещала все свои деньги вам?
– Впервые об этом слышу.
– Были ли вы в Мейденсфорде утром двадцать седьмого июля?
– Не был.
Сэр Эдвин сел. Слово взял прокурор.
– Вы утверждаете, что, по вашему мнению, обвиняемая не была в вас страстно влюблена?
– Именно так я и сказал.
– Вы благородный человек, мистер Уэлман?
– Не понимаю, что вы имеете в виду?
– Если леди страстно любит вас, а вы ее не любите, то считали бы вы своим долгом утаить от нее этот факт?
– Конечно нет.
– Где вы учились, мистер Уэлман?
– В Итоне.[34]
Сэр Самьюэл со спокойной улыбкой проговорил: