Они уселись на заднее сиденье, и Ашуров осторожно выехал со двора. Машина проехала мимо здания Министерства внутренних дел, рядом с которым дежурили вооруженные автоматами сотрудники полиции.
– Сегодня хорошая погода, – сказал Иса, – я вчера был на даче со своей семьей. У нас в этом году такой урожай инжира и оливок, что до сих пор собрать не можем.
– Дожди были, поэтому такой урожай, – согласился Борис. – Ты слышал про убийство Валиды?
– Слышал, – помрачнел Иса, – мне вчера на дачу звонил Гулам. Он и рассказал. Такое несчастье. Бедная женщина. Уже нашли того, кто в нее стрелял? Гулам сказал, что какой-то подлец два раза в нее выстрелил.
– Пока не нашли. Но найдут, – уверенно сказал Измайлов. – А зачем тебе звонил Гулам?
– Он вчера был в городе. И ночью возвращался обратно в Кубу. Поэтому попросил меня утром заехать на дачу к его старшему брату и забрать какие-то вещи. Я утром успел заехать и забрать. Его брат живет недалеко от нас.
– Гулам вчера приезжал в город? – удивился Борис. – Он мне ничего об этом не говорил.
– Приезжал, – ответил Иса, – мы вчера с ним говорили. Я весь вечер был на даче, и он мне туда позвонил. Я ему предлагал ко мне при-ехать, но у него были какие-то свои дела.
– Это наш садовник, – пояснил Измайлов, взглянув на Дронго. И очень тихо добавил: – Он почти никогда не приезжает в Баку. Говорит, что городская суета не для него. А вчера приехал и нам не сообщил. Странно. Нужно будет с ним переговорить.
– Валида его знала?
– Прекрасно знала, – мрачно ответил Борис, – если вы имеете в виду, могла она открыть ему дверь или нет. Разумеется, могла. Когда она оставалась в нашем доме в Красной Слободе, он всегда приносил ей свежих фруктов, хотя он на самом деле человек мрачный, неразговорчивый. Но к ней он относился нормально. Он вообще человек замкнутый, любит охоту, рыбалку, свое дело, хорошо знает леса, но к людям почему-то относится хуже, чем к своим охотничьим собакам.
– Извините, что я вмешиваюсь, – вставил Иса, – но он ко всем людям относится неплохо. Такой у него характер. Говорят, что у злого садовника ничего не будет расти. Земля чувствует характер человека. Просто он немного закрытый человек, привык жить сам по себе.
– Он давно работает у вашего дяди? – уточнил Дронго.
– Лет десять или пятнадцать, – ответил Измайлов, – он пришел к нам после смерти другого садовника, который работал еще с моим дедом – Борисом Ибрагимовичем. А потом с нашим дядей.
– И он все время живет в Красной Слободе?
– Нет, в самой Кубе. Он лезгин и живет на другом берегу, чуть выше. Там, где есть несколько семей лезгинов. Они ведь сунниты, а живущие в Кубе азербайджанцы в основном шииты.