– А после – когда она вышла замуж за Грега – ты все еще в это верил?
– К тому времени я приучил себя к этой мысли.
– А Грег – ему многое об этом известно?
– Абсолютно ничего.
– Вот в это мне что-то не верится.
Эдуард Хиллингдон окончательно потерял самообладание:
– Эвелин, я должен спастись от этого кошмара! Эта женщина до сих пор напоминает мне о том, что я сделал. Она знает, что я больше не люблю ее – и не только не люблю, а начинаю ненавидеть! Но она дает мне понять, что прошлое связало нас намертво!
Эвелин, шагавшая взад-вперед по комнате, остановилась и посмотрела мужу прямо в глаза.
– Вся беда в том, Эдуард, что ты невероятно чувствителен и легко поддаешься внушению. Эта ведьма делает с тобой все, что хочет, играя на твоем чувстве вины. И я должна тебе сказать, что вина, которая тяготит тебя, – это адюльтер, а не убийство. Ты чувствовал себя виноватым из-за того, что связался с Лаки, и тогда она сделала из тебя орудие задуманного ею преступления и притом смогла внушить тебе мысль, что ты разделяешь ее вину. Но на самом деле это не так.
– Эвелин… – Он шагнул к ней.
Она слегка отступила и изучающе взглянула на него:
– Это правда, Эдуард? Или ты выдумал?
– Эвелин! Зачем бы я стал выдумывать!
– Не знаю, – вздохнула Эвелин Хиллингдон. – Очевидно, я просто стала недоверчивой.
– Давай бросим все и вернемся домой, в Англию!
– Да, вернемся. Но не сейчас.
– Почему?
– Потому что мы должны вести себя как обычно. Ты понимаешь меня, Эдуард? Лаки не должна догадываться о том, что мы замышляем.