— Об этом я не подумал…
— Тогда комиссар займет мое место, — предложил майор. — А я туда, махнул он рукой на дверь, — на нары…
Обед был праздничный. На столе возвышались над тарелками бутылки с шампанским, с водкой и с Крымскими винами. — Вот это да! — Умеют принимать на Маяке, — Вино убрать, — сказал я. Все стихли.
— Как? — удивился Кудымов. — С прибытием не выпить. Сегодня же нам не летать.
— Убрать, — повторил я. Потом добавил: — До вечера. За ужином разрешаю положенную фронтовую норму и толькo. А будут ночные полеты — ни грамма. Чтобы запаху даже не было.
Шилкин и Капитунов печальным взором провожали убывающие со стола бутылки.
— А счастье было так близко и возможно, — вздохнул Шилкин.
Я промолчал: знал, что меня поймут правильно. Как бы не соблазнительно было опрокинуть по стаканчику после трудного перелета, да еще перед таким обедом, но обстановка может измениться в любую минуту и эскадрилья окажется небоеспособной. А настроение — состояние довольно гибкое. После вкусного борща тишина лопнула, как перетянутая струна, и пошли гулять за столом.
Посмотреть новые самолеты и познакомиться с отличившейся на Перекопе эскадрильей приехало из Севастополя большое начальство. Я узнал только бригадного комиссара Степаненко и еще нескольких полковников. Они ходили по стоянке, заглядывали в капониры, гладили ладонями зеленую перкаль обшивки истребителей, перебрасывались словами, не имеющими отношения к эскадрилье, задавали техникам и механикам пустяковые вопросы, на которые мог бы ответить любой моторист.
От свиты отошел молодой полковник:
— Здравствуйте, товарищ старший лейтенант, — сказал он приветливо, как старый знакомый. — Вы командир этой эскадрильи? Я — начальник тыла ВВС, Желанов Матвей Данилович.
Я ответил на приветствие. Полковник спросил, в чем нуждается эскадрилья.
— Откровенно сказать, я еще сам толком не знаю в чем… Покажет будущее… У меня нет еще инженера, нет техсостава, начальника штаба. Все выявится в процессе работы.
— Понимаю, — согласился полковник. — В случае чего обращайтесь ко мне.
— Карету бы, товарищ полковник, дали какую-нибудь, — сказал я вкрадчиво. — А то тут вон какие перегоны мерить придется. Или летчиков по тревоге перебрасывать.
— Машину не обещаю, — вежливо ответил Желанов. — Посмотреть надо…
На другой день, готовясь к полетам, я с Алексеевым стоял у капонира. Подъехала черная эмка. Шофер, захлопнув за собой дверку, спросил.
— Вы Авдеев?
— Я, а в чем дело?
— Полковник Желанов прислал. Вот ваша машина, а вот я — ее водитель Марченко Юрий Петрович, тридцати пяти лет от роду. Одессит.