«Уничтожено: танков — 19, бронемашин — 17, автомашин — 650, орудий ЗА — 118, солдат и офицеров — 32410, полевых орудий — 36, цистерн — 82, танкеток — 7, повозок — 467, минометов — 283, лошадей — 2391, складов боеприпасов — 22, складов с горючим — 46, кавалеристов — 100, пулеметных гнезд — 128.
Сбито самолетов в воздушных боях — 180.
Уничтожено самолетов на земле 53».
Это боевой счет полка. Он выглядит довольно внушительно. И нам есть, чем гордиться. Есть, о чем доложить матери-Родине. Я говорю:
— Так держать, товарищи гвардейцы!
Я не хочу здесь ни ухудшать, ни подправлять историю. Только после митинга один из летчиков встал и прочел стихи:
Становились бойцы на колени
После боя в торжественный час…
Нам тогда показалось, что
Ленин
Называет гвардейцами нас.
Приутихли родимые дали,
Шумный лес напряженно молчал.
В ту минуту мы знали, что
Сталин
Нам священное знамя вручал.
С командиром взволнованным вместе.
Принимая святыню свою.
Поклялись мы со славой и с честью
Пронести ее в новом бою
Кто находчив, вынослив,
бесстрашен,
Победителем будет всегда.
В дни рождения армии
Нашей
Мы, гвардейцы, берем города…
И — на запад, на запад,
на запад, —
Ливнем стали, сметая чуму,
Все, что немец бессовестно сцапал,
Мы народу вернем своему.
Славу гвардии в битвах придется
Возвышать, умножать во сто крат.
Кто гвардейцем советским зовется,
Тот в геройский становится ряд.
Так звучали тогда эти строки, близкие сердцу каждого.
Расходились поздно. Меня окружила группа молодых летчиков.
— Первый сбитый стервятник — и вы тоже гвардеец! — сказал я Тарасову, недавно прибывшему в часть.
На другой день Тарасов вылетел на боевое задание…
Четверо черноморских соколов отчаянно дрались против 27 «мессеров». Четвертым был Тарасов. Он сбил Ме-109. После полета я поздравил его и вручил ему почетный знак гвардейца.
В утреннем выпуске Совинформбюро 1 апреля 1943 года среди других сообщений было и такое: «Летчики части, где командиром Герой Советского Союза тов. Авдеев… отражая налет авиации противника, сбили 11 и подбили 6 немецких самолетов».