«Салютов не будет — салютовать будем по врагу!»
Гитлеровец, видимо, был из, опытных летчиков: немецкий бомбардировщик-разведчик опрометчиво не лез под огонь наших истребителей, барражировавших над базой.
Он кружил далеко в море, в пределах прямой видимости, уходил, не принимая боя, как только за ним начиналась погоня.
Неизвестно, каким образом ему это удавалось, только он совершенно точно научился определять, когда у наших патрульных самолетов кончалось горючее. В те недолгие мгновения, когда они уходили на аэродром, а смена еще не заняла места для барражирования, немец стремительно проходил над бухтой, фотографируя корабли и что-то безостановочно передавая по рации.
Так прошел день, второй, третий.
Мы меняли график вылета самолетов — ничего не помогало. Каким-то особым чутьем фашист угадывал эти перемены, и ни разу не подставил свою машину под удар.
Летчики выходили из себя:
— Что он заколдован, что ли, чертов сын… Мотает и мотает нервы…
— Нервы здесь не при чем. — отрезал командир звена Михаил Борисов. — Просто мы что-то не учли. Всякой военной хитрости должен быть противопоставлен свой продуманный маневр… Мы же пока ничего гениального не изобрели.
— Меняли же график.
— Новичка, возможно, такое бы с толку сбило. Перед нами же, очевидно, опытный противник. Здесь нужно что-то другое.
— Ну, попадись он мне… — начал было Низовский.
— Когда попадется, — перебил Борисов, — все легче простого. Что толку чертыхаться! Его сначала поймать и догнать нужно. Тогда бы иной разговор состоялся…
Весь вечер Борисов сидел в землянке.
— Чем занимается командир? — спросили у летчика — ведомого Михаила Борисова.
— По-моему, он уже изучил курс высшей математики. Весь блокнот покрыл цыфирью.
— Ну, дай бог…
Собственно, каждый догадывался, чем занимается командир звена. Борисов высчитывал и менял часы, минуты, секунды. Он выбирал время для удара.
— Разрешите сегодня попробовать мне, — обратился он утром к командиру полка подполковнику Васильеву.
— Что ж, попробуй, — тот пожал плечами, — может быть, ты будешь счастливее других.
Время патрулирования пары, которую они с Низовским должны были сменить, подходило к концу, когда Борисов с ведомым на бреющем, почти прижимаясь к земле, прошли над базой. Для перестраховки маневра они отошли еще дальше, в глубину, прежде чем стремительно набрали высоту.
— Противник засекает нас в то время, — инструктировал еще на аэродроме Борисов Низовского, — когда мы на его глазах лезем вверх. Нам нужно набрать высоту незаметно. Большую высоту. И тогда неожиданно свалиться немцу на голову…