Его прикосновения обжигали ее. Чэннон не хотела жить ни дня, не ощущая его рядом, не видя его дьявольской улыбки и этих глубоких ямочек. Короче говоря, ей был нужен этот мужчина.
— Зачем ты так поступил? — спросила она.
Он отстранился и поцеловал кончики ее пальцев.
— Чтобы защитить тебя.
— От чего?
— От меня самого. — Просто сказал он.
Чэннон уставилась на него, озадаченная его словами. Он никогда бы не обидел ее. Она это знала. Даже в своей драконьей форме, он не сделал ничего, что могло бы ранить ее, а лишь защищал.
— Я не понимаю.
Себастьян провел большим пальцем по ее ладони, повторяя линии метки. Вверх по ее руке побежали мурашки, и грудь Чэннон напряглась, когда она смотрела на него.
Когда он встретился с ней взглядом, она увидела его печаль.
— Я солгал тебе, когда ты спросила меня о метке. Часть нашего проклятья заключается в том, что судьбой нам предназначена лишь одна пара за все наше существование, пара, которую не мы выбираем.
Чэннон нахмурилась. Дэймос отказывался говорить с ней, когда она спросила, что он имел в виду, называя ее парой Себастьяна. Он сказал, что это должен был сделать сам Себастьян. Себастьян поцеловал ее отмеченную ладонь.
— В момент, когда мы, аркадиане и катагария рождаемся, мойры выбирают для нас пару. Остаток жизни мы проводим, пытаясь найти нашу вторую половину. В отличие от людей, мы не можем завести семью и детей с кем-то кроме нее. Если мы не сможем найти ее, мы обречены на одиночество. Как человек, ты вольна выбирать, кого полюбить. Ты можешь влюбляться не единожды. Но я не могу. Ты, Чэннон, единственная женщина во всех временах и пространствах, которую я вообще могу любить. Единственная, с кем я могу создать семью. Единственная, кого я буду желать всю жизнь.
Она вспомнила теорию Платона о том, что человечество состоит из половинок мужчин и женщин, разделенных богами. Теперь она понимала, что эта теория была построена на действительности Себастьяна, а не ее собственной.
— Так что же нужно, чтобы ты мог обрести свои силы?
Он коснулся пальцами ее губ и поглядел на нее с отчаянной нуждой. Она знала, что он все еще сдерживается, все еще боится поцеловать ее.
— Ты должна признать меня как свою пару, — тихо сказал он. — Секс питает наши силы. Он повышает их. Я так сильно пытался удержаться от Соединения, что закопал их слишком глубоко. Внутри аркадиан и катагарии существует тонкий баланс между человеческой и животной половиной. Я так усиленно с собой боролся, чтобы защитить тебя, что нарушил его.
— Ты можешь восстановить его, только Соединением со мной?