Чэннон следовала за администратором, ведущей их по ресторану, но все это время она чувствовала позади себя присутствие Себастьяна — его горячий хищный взгляд на ее коже, и то, что он, как будто, хотел проглотить ее целиком. Что было еще невероятнее, она сама хотела вобрать его в себя. Ни один мужчина еще не заставлял ее чувствовать себя настолько женщиной и не вызывал желания часами изучать его тело руками и губами.
— Ты опять нервничаешь. — Заметил он, когда их усадили в темном уголке в задней части бара. Она оторвалась от меню, чтобы поймать взгляд этих зеленовато-золотых глаз, напоминающих ей о каком-то диком звере.
— Ты невероятно проницателен.
Он склонил к ней голову.
— Меня обвиняли и в худшем.
— Уверена в этом, — поддразнила она в ответ. Действительно, он производил впечатление преступника. Опасный, темный, соблазнительный.
— Ты действительно вор?
— Смотря, какое значение ты вкладываешь в это слово.
Она засмеялась, хотя не была уверена, шутит он или говорит всерьез.
— Итак, скажи мне, — сказал он, когда официантка принесла напитки, — чем ты занимаешься, Шэннон через «ч»?
Она поблагодарила официантку за свою «Коку», затем посмотрела на Себастьяна, чтобы увидеть, как он отреагирует на ее профессию. Большинство мужчин несколько пугались ее занятия, хотя она не могла понять почему.
— Я профессор истории в университете Вирджинии.
— Впечатляет, — сказал он с искренним интересом. — На каких временах и культурах ты специализируешься?
Ее удивило, что он знал кое-что о ее работе.
— В основном пренорманская Британия.
— А. «Hwaet we Gar-Dena in gear-dagum peod-cyninga prym gefrunon, hu da aephelingas ellen fremedon».
Его староанглийский ошеломил Чэннон. Он говорил так, как будто этот язык был ему родным. Представить только, настолько красивый мужчина, разбирающийся в предмете, столь дорогом ее сердцу.
Она ответила ему переводом.
— Итак. «Истинно! Исстари слово мы слышим о доблести данов, о конунгах датских, чья слава в битвах была добыта!»
Он склонился к ней.
— Ты хорошо знаешь «Беовульфа».
— Я углубленно изучала староанглийский, что весьма полезно, учитывая мою работу. Однако ты не похож на историка.
— А я и не историк. Я скорее что-то вроде реконструктора.
Это вполне объясняло его внешний вид. Теперь его присутствие в музее и по-рыцарски властные манеры приобрели смысл.
— Это исследования средневековья привели тебя сегодня в музей? — спросил он.
Она кивнула.
— Я изучаю гобелен уже много лет. Я бы хотела быть тем человеком, который, наконец, приоткроет над ним завесу тайны.