– Морфий был не в таблетках, – сказал инспектор Шарп.
– Да? А в чем? В порошке?
– В порошке.
Валери нахмурилась:
– Тогда это вообще маловероятно.
– А куда, кроме кофе, могли подсыпать яд?
– Иногда она перед сном пила горячее молоко. Но в тот вечер… по-моему, нет.
– Вы не расскажете поточнее, что произошло тогда в гостиной?
– Ну, мы сидели, разговаривали. Кто-то включил радио. Мальчики почти все ушли. Селия пошла спать очень рано, и Джин Томлинсон тоже. А мы с Салли засиделись допоздна. Я писала письма, а Салли что-то зубрила. По-моему, я отправилась спать позже всех.
– Вечер был самый обычный, да?
– Ничего особенного, инспектор.
– Благодарю вас, мисс Хобхауз. Вы не пригласите сюда мисс Лейн?
Патрисия Лейн волновалась, но не слишком. Ничего принципиально нового она не сообщила. На вопрос Шарпа о конспектах Элизабет Джонстон Патрисия ответила, что вина, несомненно, лежит на Селии.
– Однако она горячо это отрицала, мисс Лейн.
– Ну конечно, отрицала, – сказала Патрисия. – Наверняка ей было стыдно. Но вкупе со всем остальным это представляет стройную картину, не так ли?
– Знаете, у меня вообще пока не создается впечатления стройной картины, мисс Лейн.
– Я надеюсь, – покраснев, произнесла Патрисия, – что вы не подозреваете Нигеля. Конечно, чернила были его, но это полнейший абсурд, Нигель никогда не стал бы брать свои чернила. Он не так глуп. И вообще он не виноват.
– Но у него же бывали конфликты с мисс Джонстон?
– О, Элизабет бывала порой просто несносной, но он не обижался. – Патрисия Лейн подалась вперед и горячо произнесла: – Я хочу вам кое-что объяснить про Нигеля Чэпмена. Понимаете, он сам – свой злейший враг. Он производит впечатление тяжелого человека и многих настраивает против себя. Он груб, язвителен, любит насмешничать, а людей это задевает, и они начинают к нему плохо относиться. Но на самом деле он другой. Он застенчивый, несчастный. Он очень хочет, чтобы его любили, но из чувства противоречия сам себе вредит и делает все наперекосяк.
– Да, – сказал инспектор Шарп, – бедняга.
– Но такие люди ничего не могут с собой поделать. Сказывается их тяжелое детство. Нигелю очень несладко жилось в доме. Отец у него – человек грубый, суровый, он никогда не понимал Нигеля. И ужасно обращался с его матерью. После ее смерти они крупно поссорились: Нигель ушел из дому, и отец заявил, что не даст ему больше ни пенса, пускай сам перебивается как может. Нигель сказал, что ему от отца ничего не нужно и он не примет его помощи, даже если отец сам будет предлагать. Мать завещала ему небольшую сумму денег, и после ее смерти он не писал отцу и не пытался с ним увидеться. Конечно, мне очень грустно, что у них так получилось, но вообще-то его отец – неприятный человек. Не сомневаюсь, что Нигель из-за него стал таким озлобленным и неуживчивым. После смерти матери о нем никто не заботился. А у него довольно хрупкое здоровье, хотя интеллекту его можно позавидовать. Он обделен судьбой и просто не может проявить свои лучшие качества.