– Салли, можно я тебя спрошу одну вещь? Из-за то, что говорили на завтрак. Я очень много думал.
– На твоем месте я не стала бы много думать, Акибомбо, – сказала Салли. – Это вредно для здоровья.
Салли с Акибомбо обедали в летнем ресторане в Риджент-парке. По календарю уже наступило лето, и ресторан открыли.
– Все утро, – мрачно начал Акибомбо, – я был очень расстроен. Я не мог правильно отвечать на вопросы преподаватель. Он был мной сердит. Он сказал, я переписываю много книг и не думаю сам. Но я приехал в Англия, чтобы приобретать знания из книги, и мне кажется, книги говорят лучше, чем говорю я, потому что я не говорю хорошо по-английски. И кроме того, сегодня утром я мог думать только о том, что происходит на Хикори-роуд, и о трудности, которые там есть.
– Тут ты совершенно прав, – сказала Салли. – Я тоже все утро не могла сосредоточиться.
– Поэтому я прошу тебя, пожалуйста, сказать мне несколько вещи, потому что я очень много думал.
– Ну валяй рассказывай, о чем ты думал.
– Я думал об этом… бореном… бореном…
– Бореном? О борной кислоте, что ли?
– Я не хорошо понимаю. Это кислота, да? Кислота, как серная, да?
– Ну, не как серная, – сказала Салли.
– Это не для лабораторные эксперименты?
– Никогда не слышала, чтобы с борной кислотой проводились эксперименты. По-моему, она совсем не едкая и безобидная.
– Ты хочешь сказать, что ее можно класть в глаза?
– Ну да. Для этого она и существует.
– Ага, значит, объяснение такое. Мистер Чандра Лал, он имеет маленькую белую бутылку с белый пудра, и он кладет пудра в горячий вода и моет с ней глаза. Он держит это в ванной, и, когда один день ее там нет, он становится очень сердитый. Это значит бореный кислота, да?
– Но что ты все про борную да про борную?
– Я скажу тебе скоро. Не сейчас. Я должен еще думать.
– Думать – думай, но особенно не выступай, – сказала Салли. – Я не хочу, чтобы и ты отправился на кладбище.
– Валери, ты не могла бы дать мне совет?
– Ну конечно, Джин, хотя, честно говоря, не понимаю, зачем люди приходят советоваться. Они все равно поступают по-своему.
– Но для меня это вопрос совести.
– Ну, тогда ты не по адресу обратилась, ведь у меня нет ни стыда ни совести!
– Не говори так, Валери!
– Но я говорю правду. – Валери погасила окурок. – Я провожу контрабандой парижские тряпки, беспардонно вру образинам, которые приходят к нам в салон, уверяю их, что они писаные красавицы. Я даже езжу зайцем в автобусе, когда у меня нет денег. Ну да ладно, шутки в сторону. Что у тебя стряслось?
– Валери, ты помнишь, что Нигель сказал за завтраком? Как ты думаешь, можно рассказывать чужие секреты?