Человек шел по вечернему городу, не глядя по сторонам и не задерживаясь нигде. Только один раз он остановился у газетного киоска, чтобы спросить дорогу. Стемнело. Асфальт перешел в булыжную мостовую, стали все чаще попадаться одноэтажные деревянные Дома. В воздухе запахло гарью и мазутом: улица окончилась у железнодорожного полотна. Человек присел отдохнуть на штабель старых шпал. Издали казалось, будто фонари железнодорожников движутся сами собой; раздавались вскрики паровозов, лязг буферов, на путях стояли копры с углем, цистерны с горючим, длинный состав, нагруженный разбитой техникой: вереница покорёженных орудий, танков, автомобилей—легковых, грузовых, тягачей; при свете станционного фонаря отчетливо виднелась сделанная мелом на бортах платформы надпись: «Металлургический завод».
Человек разглядывал привычные изгибы автомобильных рам и осей, угадывал под смятыми капотами очертания сильных моторов; вот совсем хороший задний мост, вот уцелевший радиатор, а вон там торчит орудийный передок с колесами, обутыми в покрышки.
Мимо медленно полз эшелон — укрытые брезентом боевые машины. Из вагона доносились негромкие переборы баяна, солдаты сидели в дверях, свесив ноги.
Где-то далеко в конце этих тускло поблескивающих рельсов идет бой…
— Гражданин, встаньте.
Свет фонаря ударил в лицо. Человек инстинктивно прикрыл ладонью глаза.
Офицер с красной повязкой на рукаве поднял фонарь выше.
— Документы.
Человек покосился на двух бойцов с автоматами.
— Документов нет. Потерял.
— Почему вы ходите здесь по путям? — жестко спросил офицер и кивнул бойцам — Обыскать!
Человек не сопротивлялся. Сжав зубы, он смотрел на проходящие мимо последние вагоны военного эшелона. Один из бойцов доложил:
— Оружия нет, товарищ старший лейтенант. Кисет с табаком, зажигалка, письмо и какие-то заявления.
— Так. Задержанного доставить в комендатуру. Нас найдете у депо. Выполняйте!
Боец козырнул.
— Идите вперед, гражданин. С этой тропки не сворачивать. Учтите… — И он шевельнул автоматом.
Человек пошел по тропинке. Сбоку, окутываясь клубами пара, надсадно дышал паровоз. Со стуком опустился семафор, зеленый свет сменился красным. Далеко впереди, быстро уменьшаясь, мерцали три фонарика на последнем вагоне уходящего эшелона.
* * *
Комната была прокурена до синевы, через нее, хлопая дверями, поминутно проходили люди в военном, оставляя на затоптанном полу грязные следы.