– Да мне-то что угрожает… – слабо возразила Любовь Петровна.
– Что-то угрожает… – твердо, если не сказать, что жестко, ответил бывший командующий спецназом ГРУ. – В любом случае, избегайте всяких контактов с посторонними. Никого не впускать. Даже милицию, если придет без нашего представителя. Если милиция придет или даже ФСБ, сразу звоните мне и ждите прибытия группы. Поберегитесь хотя бы до приезда старшего лейтенанта Марочкина…
– Сережа приезжает? – переспросила Любовь Петровна.
– Его отозвали в связи с возникшей ситуацией. Он уже, наверное, прилетел. В аэропорт Жуковский. Оттуда в это время трудно добираться. Часа три уйдет. Ждите…
Владимиру Андреевичу легко говорить: «Ждите». Это не он ждет. А Любовь Петровна извелась вся, хотя ждать умеет – и мужа многократно ждала из командировок в «горячие точки» всех континентов, кроме Антарктиды. Но сейчас сердце стучало не переставая так, словно она ведро кофе выпила. Сейчас не мужа ждала, который и за себя постоять может, и вообще – мужчина, профессия которого непосредственно связана с риском. Сейчас ждала дочь, которой просто как женщине рисковать не свойственно. Хорошо бы, конечно, чтобы дочь вернулась с мужем, со своим отцом. Но сама бы вернулась… Полезла, не зная броду…
А потом в дверь позвонили, и сердце вообще готово было из груди выскочить.
Любовь Петровна осторожно подошла к двери, зная, что половицы у них в квартире не скрипят. Сначала тихонько закрыла дверь на кухню, чтобы свет в прихожую не падал, потому что при открытии дверного «глазка», если дверь на кухню распахнута, виден свет, и становится понятно, что из-за двери смотрят. И только после этих приготовлений Любовь Петровна приподняла на дверном «глазке» крышечку и выглянула. Перед дверью стоял человек. Но «глазок» был объемным, так называемый «рыбий глаз», с обзором на сто восемьдесят градусов, и хорошо было видно, что еще двое прижались к стене сбоку. Так прижались, что сомнений не возникло – они прятались. Показалось даже, что пришедшие были с оружием, но дверной «глазок» не позволял все подробности рассмотреть, и, закрыв его, Любовь Петровна тихо отступила на шаг, проверила зрительно, убедилась, что дверь закрыта на прочную задвижку, и ушла в комнату. Но и оттуда прислушивалась. Позвонили еще раз. Через минуту в третий раз, уже настойчиво, если не сказать, что нагло. И все… Но через минуту звонок раздался уже с другой стороны, и Любовь Петровна вздрогнула, не сразу сообразив, что это звонит телефон. Хотела схватить трубку, потом подумала, что это могут звонить и те, кто приходил. Квартиру знают, могут и телефон узнать. Не сложное это дело. А если взять трубку, поймут, что она дома и не открывает им.