Любовь Петровна молчала.
– Прочитали?
– Нет…
– Почему?
– Не успела. Еще покажите…
Из-за двери раздался то ли вздох, то ли стон.
Но удостоверение снова появилось перед «глазком». Она опять долго смотрела и ничего не говорила. А рука у подполковника устала, кажется, во второй раз.
– Прочитали?
– Нет.
– Почему? – возмутился Михаил Михайлович.
– Ничего не видно… Ни одной буквы не разберу… Подождите, я за очками схожу…
Это она ловко придумала, и за дверью раздались уже откровенные матюки. Но это, судя по хриплому голосу, не Михаил Михайлович Иванов ругался. Это кто-то из его сопровождения терпение уже полностью потерял.
Обращать внимание на нецензурную лексику не стоило, хотя можно было бы и относительно этого высказать кое-что и еще минуту потратить. Но она не стала. Любовь Петровна опять зашлепала тапочками с большим интервалом между шагами. Ей уже понравилось так медленно ходить, хотя это было и трудно. Очки она искала так долго, что в дверь еще раз позвонили.
– Иду, иду… – отозвалась Любовь Петровна. – Чего разтрезвонились…
Она посидела еще некоторое время в кресле. Потом все же пошла к двери, уже привычно шлепая тапочками. И даже очки надеть не забыла. Правда, уже перед самой дверью вытащила их из кармана. Но молчала и смотрела в «глазок». Гости переговаривались тихо, слов было не разобрать.
– Ну что? Где вы? – спросил наконец Михаил Михайлович.
– Здесь…
– А что не открываете?
– Я за очками ходила.
– И что?
– Ничего.
– Так открывайте…
– Кому?
– Нам! – рявкнул подполковник в сердцах. И махнул перед «глазком» своим удостоверением.
– Так я даже в очках не прочитаю…
Он ударил-таки кулаком в дверь. Но тут же, словно в ответ на этот удар, раскрылась дверь лифта, и на лестничную площадку вышли двое. Любовь Петровна даже сразу не поняла, кто это, но тут же голос узнала. Лифт она уже слышала давно, ждала, что он на их этаж поднимется. Но слышала и то, что лифт сначала остановился этажом ниже, а потом стал выше подниматься. Он и сейчас стал выше подниматься. Наверное, еще кого-то повез, но тут же и остановился на седьмом этаже.
– В чем дело? – спросил Сережа.
Он был в полевой камуфлированной форме, хотя, кажется, и без оружия. Но пистолет-то он должен при себе иметь. Любовь Петровна беспокоилась за зятя, потому что видела, как ей показалось, что двое пришедших с Ивановым вооружены.
– Что вы хотели, товарищ старший лейтенант? – спросил подполковник.
Но он был в гражданской одежде, и потому Сережа не мог знать, с кем имеет дело.
– Я хотел узнать, что вам здесь надо?
– А вы кто такой?
– Я здесь живу.