Дебильный вопрос, честное слово. Прямо как в плохом детективе! Тем более когда задают его человеку, к голове которого приставлен ствол. Может, мне и хотелось ответить именно так, но получилось выдавить из себя только слабое: «хочу».
– У вас есть шанс отработать свою жизнь, но для начала мы должны подстраховаться. Советую вам не дергаться, для вас это может плохо закончиться. Блин!
Последнее слово прозвучало приказом, и Аркадий его понял без пояснений. Он полез за холодильник, достал оттуда свернутый полиэтиленовый пакет. Пока он возился с ним, в моей голове тупо текли мысли:
«Блин – это Блинов, они его так зовут… а что будет со мной? Убьет?.. Зачем тогда обещал? Что там…»
Закончиться мысль не успела, поскольку я увидела в руке музыканта шприц. Дернулась я чисто инстинктивно, на секунду забыв, что к моей бестолковой голове приставлена железяка, способная моментом избавить меня от этого кошмара. Вообще от всех кошмаров.
Встать я не смогла, поскольку жесткая рука схватила меня за волосы, а кругляш дула еще крепче, до боли, вдавился в мой затылок. Я оказалась прижатой лицом к стене.
– Не дергайся! Я же сказал, убивать тебя не стану, если ты не заставишь меня это сделать!
– ЧТО ЭТО?
Я сама не до конца поверила, что вопрос вылетел из моего горла. На мгновение мне даже показалось, что спросил кто-то третий.
– Снотворное, – спокойно и уверенно ответил Аркадий. – Это не яд, Таня. Можно было бы просто треснуть тебя по башке…
«Можно», – отчего-то тупо и обреченно подтвердил внутренний голос.
Секундой позже я почувствовала легкий укол в районе локтя и тепло, несколькими мгновениями позже разлившееся по всему телу.
– Ну вот и умница…
– Умница, у-у-ум-м-мни-ица, у-у-у… – загудели, забасили, зазвенели разные голоса в моей голове.
Последнее, что я отчетливо запомнила в ту ночь, – кругляш ствола отлепился от моей головы, и тело вдруг обрело неестественную легкость. И слова:
– Блин, она – твоя.
– Бли-и-ин-ин-ин, – бесконечным звоном отозвалась голова.
Дальше всякая реальность потеряла для меня значение. Точнее сказать, ее просто не было.
* * *
Пить.
Я поняла, что живу.
Еще я поняла, что могу выдержать многое, если пережила эту ночь. Но это я поняла позже. Пока было только одно.
Пить.
В следующее мгновение я поняла, что лежу на спине. Я постаралась открыть глаза. Сквозь радужное сияние обозначился темный контур. Мне он поначалу представился как фигура мишени в тире: половина условного изображения человека. Потом контур начал прорисовываться более детально и наконец превратился в человека, сидящего прямо передо мной на стуле. Стул стоял спинкой вперед, а человек слегка покачивался.