—Боголюбов, – уточнил Дронго.
– Нет. У него другая фамилия. Такая смешная и простая русская фамилия. Вспомнила – Мужицкий. Павел Александрович Мужицкий. Он занимает очень большую должность в городской прокуратуре. И знает, что я дружу с господином послом, который является мужем двоюродной сестры нашей Наилечки. Он заверил меня, что они обязательно найдут убийцу.
– Кажется, он был в нашей квартире, – вспомнила Наиля.
– Такая странная фамилия, – вмешалась Светлана, – а еще иногда удивляются, когда я называю свою. Приходится объяснять, что это древний дворянский род из Латинской Америки.
– Из Мексики, – поправил жену де Медина, – наши предки – выходцы из Мексики. И еще у нас есть немного кровь испанских аристократов.
– В общем, не род, а занимательная история, – усмехнулась Светлана, – понятно, понятно. Я горжусь, что являюсь супругой Эдуардо Васкеса де Медины.
Таисия принесла чай в изящной фарфоровой чашечке и поставила перед Дронго. Он кивнул.
—У нас пропал в квартире светлый плащ, – вспомнила Наиля, – мы вчера с мамой все проверили и не нашли этот плащ. И я не помню, куда его положила.
– Какой плащ? – спросила Римма, – это твой светлый плащ, который ты привезла из Англии? Он был такой просторный и удобный. Я его помню. Это же был плащ от Барбери. Верно?
– Да, – ответила Наиля, – и мы его нигде не нашли. Так странно. Куда он мог деться?
– Ты в таком состоянии, что могла забыть, куда его положила, – вмешалась мать.
– Конечно, забыла, – поддержала ее Светлана, – ты лучше не думай о таких мелочах. Купишь себе еще пять плащей. Лишь бы ты была здорова и не болела.
– Я даже не знаю, когда нам выдадут тело, – чуть не расплакалась снова Наиля, – Николай Гаврилович сказал, что только на следующей неделе. Мы его даже похоронить по-человечески не сможем.
– Вы будете хоронить его по православному обряду? – уточнил посол.
– Конечно, – ответила Галия, – Костя был православным христианином, хотя они с Наилей регистрировались в загсе.
—А мы венчались в католическом храме, – вспомнил посол, – никто не верил, что моя Светлана – мусульманка, которая приняла католичество.
– У нее мама была русская, а папа – татарин, – напомнила Галия, – значит, она была наполовину мусульманкой. Но в наших семьях уже давно нет такого разделения. Мы все верим в одного Бога. И ходим вместе и в православную церковь, и в мусульманскую мечеть. Можем даже войти в католический храм. Бог един. А фотографии с вашей свадьбы я помню. Такой красивый у вас свадебный обряд.
– Он ужасно гордится, что сделал меня католичкой, – усмехнулась Светлана, – я только потом узнала, что мне повезло. За мной еще ухаживал голландский дипломат, они протестанты. И это гораздо страшнее, чем католики.