У Юнь была привычка запивать рис чаем, еще ей нравились соевый соленый творог с горчицей (в Сучжоу это блюдо зовется «вонючий творог» и особым способом замаринованные в креветках огурцы. Могу только сказать, что более всего на свете я ненавидел именно этот творог и огурцы. И чтобы подшутить над ней, сказал ей однажды:
— У собаки нет вкусового обоняния, и она ест отбросы, не ведая, что они дурно пахнут; жук роется в навозной куче, и если и превращается в цикаду, то только потому, что жаждет взмыть повыше. Но разве ты собака или жук?
Юнь ответила мне так:
— Соевый творог едят, потому что он дешев, его можно есть и с чжоу, и с сухим рисом — я привыкла к нему с детства. Ныне я вступила женой в твой дом — словно жук, оборотилась цикадой, но мне по-прежнему нравится творог, ибо не следует забывать, откуда ты родом. Что же до огурчиков, то впервые я попробовала их в твоем доме. Я сказал ей:
— Что же, тогда выходит, мой дом — собачья конура?
Юнь оказалась в затруднении и, немного подумав, привела такой довод:
— Конечно, в каждом доме есть нечистоты, но различие состоит в том, едят их или нет. Ты обожаешь чеснок, и я пытаюсь привыкнуть к нему, тогда как творог я тебя есть не заставляю. А огурчики хороши, попробуй взять их в рот, зажав нос, и ты поймешь их вкус. Маринованные огурцы схожи с У Янь[53], которая была уродлива лицом, но прекрасна добродетелями.
Я расхохотался:
— Уж не собираешься ли ты превратить меня в собаку?
Юнь ответила:
— Долгое время у меня был пес, почему бы и тебе не попробовать им стать.
Тут она подцепила палочками кусочек огурца и насильно засунула его мне в рот. Я зажал нос и попробовал огурец, — действительно, вкусно. С того раза я полюбил огурцы. Потом я ел их, уже не затыкая носа, и мне казалось, что у них ни с чем не сравнимый аромат.
Юнь готовила еще соленый бобовый творог, в который добавляла конопляное масло и сахар, и я находил, что это по-своему вкусно. Мы смешивали мелко нарезанные огурцы с соленым творогом и называли это блюдо «удивительный двойной соус». Вкус его был необычен. Я сказал ей однажды:
Не могу понять, почему вначале я находил и творог, и огурцы отвратительными, а сейчас люблю их.
Когда любишь, не замечаешь уродливости того, на кого обращена любовь, — рассудила Юнь.
Мой младший брат, Ци-тан, женился на внучке господина Ван Сюй-чжоу. Когда накануне свадьбы собрались послать свадебные дары, не оказалось жемчуга и цветов. Юнь отдала матери свой жемчуг, который когда-то получила в качестве свадебного подарка. Служанке было жаль жемчуга, но Юнь сказала: