Вот марбианин стал снижаться, постепенно сбавляя скорость. Под ними промелькнула стена — бесконечная темная полоса на фоне зеленых елей и сосен, и они опустились на снег в лесу, среди мелких кривых березок и спутанных, пока еще неподвижных побегов ольхи-людоедки.
На снегу темнела цепочка странных трехпалых следов. Она обрывалась у ног Аги. Последний след был какой-то странный — отпечатались только когти и пятка, как будто неведомое существо вдруг исчезло, не успев перенести вес своего тела на опущенную в снег ногу.
— Вот оно — единственное свидетельство нашего путешествия, — произнес марбианин за спиной Аги. — Только я один при переносе в прошлое оказался не в том месте, где мне надлежало быть в этот момент. И знаешь почему? Потому что я был закодирован, неактивен и сидел у тебя в башке. Какая-нибудь белка здесь, в лесу, могла видеть, как я вдруг пшик — и исчез. А вот и мое кодируемое тельце…
Аги не понял из этой речи ни слова. Он хотел было спросить, что все это значит, но осекся, обернувшись.
Летучая мышь лежала дохлая. Из складки на ее брюхе вылез волосатый паук длиной с локоть, с четырьмя двухколенчатыми ногами и множеством коготков.
Паук кинулся к Аги. Двигался он резко и судорожно, действительно по-паучьи. Он взбежал по ноге и спине Аги и вцепился когтями ему в волосы.
Аги вскрикнул и попытался сбросить с себя гадкую тварь, но его руки ничего не нашли. И в тот же миг голос марбианина раздался у Аги в голове:
— Шагай на юго-восток, да поживее. Ты должен догнать четверых своих друзей-выродков. Они идут к Старику, о котором тебе рассказывал Кру. Им грозит опасность, и ты их спасешь — с моей помощью, разумеется. Потом ты проникнешь вместе с ними в убежище Старика. Понятно?
«Этот оборотень хочет использовать меня… Въехать на мне, как на коне, в тайное убежище. Улле ему в пасть, я не желаю оказывать ему эту услугу». Аги торопливо огляделся в поисках какого-нибудь острого сучка, которым можно было бы вырвать себе сонную артерию.
— Ты кретин, — сказал марбианин. — Я же вижу насквозь все твои гнилые мозги. Сейчас ты все забудешь и станешь подчиняться как миленький.
И память Аги погасла, словно догоревший факел.
«Надо спешить, — подумал он. — Поскорее догнать друзей — и к могучему существу. Вот, кстати, и метка у меня почти пропала. Я тоже выродок. Славно, значит, меня не прогонят…»
И он зашагал на юго-восток.