Мэг зябко поежилась.
– И все же, каким образом?
– Я же сказал, что это не важно. Главное, чтобы он умер. Когда я придумаю способ, я тебе сообщу.
– Неужели нужно ждать так долго?
– Такие дела не любят спешки. За пятьдесят тысяч долларов можно и потерпеть.
Поколебавшись, она кивнула.
– Да, конечно. – Сделав паузу, она продолжала: – Так способа ты еще не придумал?
– Ну зачем тебе это знать? – раздраженно сказал Энсон. – Ведь я же сумел застраховать его на пятьдесят тысяч долларов, хотя ты все время твердила, что мне это не удастся.
– Да… здесь ты проявил себя. – Мэг поднялась и взяла пальто. – Мне пора.
– Ты хочешь уйти? – Лицо Энсона одеревенело. – Какого черта! Ведь ты уже здесь… а твоего мужа не будет дома всю ночь, не так ли? Нет, ты должна остаться или…
– А вот этого я сделать не могу. – Застегнув пальто, она начала обматывать голову платком. – Я пообещала сегодня вечером присутствовать на лекции Фила. Вот почему я приехала. Фил привез меня сюда утром, и я весь день пыталась разыскать тебя.
Он попытался обнять ее, но безуспешно.
– Извини, Джон, но я должна идти.
– Когда же мы сможем побыть вместе хотя бы полчаса? – резко спросил он. – Ты же здесь, Мэг… Я хочу тебя и…
– Нет! Мне нужно уходить. Мне вообще не следовало приходить. Извини.
Холодность ее взгляда убедила Энсона, что настаивать бесполезно.
– Могла хотя бы поцеловать меня, – тоном обиженного ребенка сказал он.
Она позволила поцеловать себя, но, когда Энсон попытался обнять ее, грубо его оттолкнула:
– Я же сказала – нет!
Лицо Энсона побагровело от злости. Подойдя к двери, он открыл ее и выглянул в пустой коридор.
– Я позвоню тебе, – сказал он негромко, когда она проходила мимо него.
Он слышал, как ее каблучки простучали по лестнице, а затем по улице.
Запыленный «Бьюик» 1958 года выпуска был припаркован в конце улицы, на которой стоял многоквартирный дом, в котором жил Энсон.
Моряк Хоган сидел за рулем с сигаретой в зубах. Его настороженный взгляд то и дело перемещался с грязного лобового стекла к зеркальцу заднего вида. Таким образом он просматривал улицу в оба конца.
Заметив, что Мэг вышла из подъезда, он завел двигатель и, когда та поравнялась с машиной, распахнул дверцу. Мэг скользнула в салон, и машина тут же сорвалась с места.
– Ну? Что он сказал? – требовательно спросил Хоган.
– Как минимум четыре или пять месяцев, – ответила Мэг, дрожа в ожидании приступа ярости со стороны Хогана. И она не ошиблась.
– Месяцев? – взревел тот. – Да у тебя крыша поехала! Ты хотела сказать – недель?
– Нет. Он сказал: месяцев. Если сделать это раньше, возникнут серьезные подозрения.