Наконец Килрой открыл дверь. Это был высокий негр очень плотного телосложения с широким лицом. Его налитые кровью глаза смотрели грустно. На нем была белая пижама и дешевый халат из белого шелка с черной отделкой. При виде Селии широкие плечи негра сгорбились, но он ничего не сказал.
– Удивлен, что я здесь? – спросила Селия.
Он прочистил горло, прежде чем сумел ответить.
– А ты разве не удивилась бы, если бы мне вздумалось навестить тебя? – спросил он хрипловато.
Селия улыбнулась.
Он потянул на себя дверь, чтобы помешать Селии войти в квартиру.
– Тебе не следовало приходить сюда, – сказал он. – Кто-нибудь может увидеть тебя здесь.
Она покачала головой.
– Это ничего. – Но так как он по-прежнему преграждал путь, она продолжила: – Ты позволишь мне войти?
Его глаза лихорадочно заблестели, перебегая с Селии на лестницу и подъемник.
– Нам не о чем говорить, – наконец заявил он.
Она решительно шагнула вперед и положила свою маленькую руку на его грудь. Он посмотрел на ее красные ногти и с сожалением отступил. Она последовала за ним в маленькую переднюю, захлопнув дверь ногой и не спуская с него глаз.
– Было бы все же лучше, если бы ты ушла отсюда, – заговорил он мягко. – К чему было приходить сюда?
Она прошла в гостиную. Большая комната выходила окнами на Вест-Энд. Часть ее была занята концертным роялем. Возле камина находился диван с множеством пестрых подушек, в одном углу которого громоздилась куча тамтамов. Килрой подошел к роялю и облокотился о него. Он нервно теребил пояс халата и, нахмурив брови, смотрел себе под ноги.
– Ты первый, кто встречает меня таким образом, – сказала Селия.
– Все цветные относятся к тебе таким образом, – проговорил Килрой. – Ты больше не наша.
Селия повернулась.
– Разве я не того же цвета, что и вы? Разве я не такая?
Он сел за рояль.
– Ты не думаешь о моей расе иначе, как… – Он пожал плечами. – Мы уже не раз спорили об этом. Что ты хочешь от меня?
Селия некоторое время колебалась. Потом с усилием взяла себя в руки.
– Я чувствую себя очень одинокой. Мне захотелось повидать тебя.
Он начал что-то тихо наигрывать.
– Не лги. Почему ты всегда лжешь?
Она снова повернулась к окну.
– Но я действительно хотела повидать тебя.
– Ты сколько угодно могла видеть меня сегодня ночью в клубе.
Выражение ее лица менялось по мере того, как она вслушивалась в его игру.
– Скажи, что я должна сделать, чтобы ты поверил мне?
Она прошла через всю комнату и села на банкетку рядом с ним. Он продолжал играть, надеясь, что музыка не позволит разговору стать более интимным.
– Да, есть вещи, которые я знаю, – сказал он, глядя прямо перед собой. – Ты хочешь чтобы я кое-что сделал. Но прежде чем начать рассказывать, хорошенько подумай, стоит ли.