— А художественный вымысел? — все же не выдержала Инна, — он что — не имеет права на существование?
— Безусловно, любой автор имеет право на художественный вымысел. Но и само слово «художественный» весьма объемно и многогранно. Это и художественная гимнастика, и художественное конструирование, художественная литература и художественный музей, художественная промышленность и художественный фонд… Словом широкий спектр для творчества и полета фантазии. И творят. И фантазируют.
— Правильно, для этого не обязательно быть участником событий.
— Лев Толстой не был участником войны 1812 года, он родился на шестнадцать лет позже. Но как выразительно и панорамно он отразил именно отечественную войну за свое отечество в своем бессмертном романе «Война и мир». Как тонко и точно описал он нюансы и эпизоды Бородинского сражения. Сравни с сухими воспоминаниями участников этой битвы. Это и есть художественный вымысел, наряду с действиями реальных исторических персонажей. Между прочим, он писал этот «вымысел» семь лет.
Барсентьев сделал ударение на слове «вымысел».
— Все, кто читает эти окололитературные детективные поделки и, тем более, верит в них — недалекие люди, — добавил он неожиданно и язвительно.
Лицо Инны окаменело.
— Sapienti sat — мудрому достаточно, — на латыни завершил Барсентьев.
И тут Инна взорвалась.
— А сказать прямо, что я — дура, ты не можешь? — лицо ее исказилось, покрылось пятнами и стало некрасивым, — ты слишком воспитан и тактичен, не правда ли? Миллионам людей, читающим эти книги, писатели бессовестно врут, значит. И все наше общество состоит из недалеких людей, следуя твоей следовательской логике.
— Но, послушай…
— И что в газетах пишут об оборотнях в милицейских погонах, тоже неправда. И вранье, что посадили в тюрьму водителя, на всякий случай обвиненного в смерти алтайского губернатора, который сам грубо нарушил правила вождения. И уж, конечно, выдумки, что вами не раскрыты убийства журналистов Листьева и Холодова. А частный сыск, где честные, искренние люди, рискуя своей жизнью, ловят за вас бандитов, не по вкусу ни тебе, ни твоим коллегам.
— Инна… — попытался возразить Барсентьев.
Но она смотрела ему прямо в глаза и отчеканивала каждое слово, — вы не допускаете их к нашумевшим нераскрытым убийствам, потому что они, раскрыв их, докажут вашу несостоятельность. Они делают черную работу, а вы — действуете в белых перчатках. Вот уровень вашего правосудия, основанного на вашем законе!
Ошеломленный нелепой смесью приведенных фраз и фактов и несправедливого, обидного для него заключения, Барсентьев впервые в их совместной жизни не выдержал и сорвался почти на крик, — Да, ты, ты и в самом деле…