Инглиш продолжал подталкивать ее к холлу, и она помимо своей воли подчинилась.
– Вы все расскажете мне дома, – уговаривал Инглиш, – но сначала вам надо немного поспать.
В холле человек в смокинге, последовавший за ними, спросил:
– Не нужно ли ее выставить отсюда, мистер Инглиш?
– Разумеется, нет, Луис, – ответил Инглиш. – Но я буду вам благодарен, если вы проводите ее домой. Пожалуйста, вызовите такси.
– Хорошо.
Корина, опираясь на Инглиша, плакала. Он взял ее за плечи, сказал:
– Успокойтесь. Вы вернетесь домой и немного поспите. Я понимаю вас.
– Ничего подобного, – простонала Корина. – Я хотела причинить вам зло. Я хотела заставить вас страдать, как страдаю я.
– Почему вы думаете, что вам это не удалось? – спросил Инглиш, беря ее за подбородок. – Это правда?
Она опустила глаза.
– Это правда? – настаивал он.
Она кивнула.
– Ну что ж, теперь мы с вами квиты. Я не должен был угрожать вам публикацией писем Роя. Я не должен был делать этого, но у меня не было иного выхода.
Вернулся Луис.
– Такси у входа, мистер Инглиш.
– Пожалуйста, проводите ее и будьте с ней милы.
Луис позвал Корину:
– Пошли, девочка.
Корина посмотрела на Инглиша большими глазами.
– Вы даже не сердитесь на меня? – спросила она неуверенно. – Кто же вы тогда?.. Святой?
– О нет, – ответил Инглиш. – Ведь все-таки вы, Корина, член нашей семьи.
Он смотрел, как она уходила с Луисом, как тот усаживал ее в такси. Его лицо было теперь немного бледнее, чем обычно, но по-прежнему непроницаемо.
Он прошел в гардеробную и взял пальто и шляпу.
Человек, лицо которого украшал длинный шрам, стоял в телефонной кабине холла. Он посмотрел на Инглиша, вызывавшего такси, и снял трубку.
Без десяти минут восемь Роджер Шерман погасил свет в спальне и подошел к окну, выходящему на улицу.
Его коричневая шляпа была надвинута на глаза, а воротник плаща поднят.
Он немного раздвинул шторы и бросил взгляд на улицу. Дождь, заливавший стекла, не позволял видеть все отчетливо. С седьмого этажа улица казалась узкой, а машины игрушечными.
Шерман посмотрел на вход в дом напротив и заметил человека, прислонившегося к косяку, лицо которого время от времени освещалось огоньком сигареты, но было скрыто полями шляпы.
Шерман покачал головой, закрыл шторы и перешел в гостиную, зажег все лампы. Он пересек комнату и оказался в кухне. Не зажигая огня, снова подошел к окну. На маленькой улочке позади его дома он заметил другого человека, стоящего под деревом, и еще раз покачал головой.
Было совершенно ясно, что Инглиш обложил его. Уже в полдень Шерман убедился, что за ним следят профессионалы. Он попытался оторваться от них, но они знали свое дело. Они даже не пытались прятаться, они просто не теряли его из виду.