Получив категорический отказ, Аттила в 451 году начал войну с империей. Он повел огромную объединенную армию гуннов, франков и вандалов через Рейн в поход на Галлию. Безжалостно сметая города на своем пути, варвары уже готовились напасть на Орлеан. Уже большая часть стен его была разрушена, а все предместья — заняты врагами. Горожане на коленях молились Богу. И вдруг явилась неожиданная помощь: храбрый римский полководец Аэций и король Вестготов Теодорих собрали под свои знамена кроме вестготов также вспомогательные отряды франков, аланов, бургундов и саксов.
Аттила оттянул свои войска на Шалонскую равнину близ городка Шалон-на-Марне и приготовился к бою. Осенью 451 года здесь произошла страшная битва, продолжавшаяся весь день. Обе стороны понесли ужасающие потери. Один очевидец этих событий рассказывал позже, что рукопашная схватка была «упорной, безжалостной, бескрайней». Король вестготов стал одним из многих тысяч погибших.
Но в результате Аттиле пришлось отступить за Рейн. Историки считают битву при Марне одной из самых жестоких, какие происходили в мире. Говорят, что если бы римляне тогда не победили, сегодня, возможно, большинство европейцев имело бы раскосые, монголоидные лица. Около 200 000 трупов покрыли поле сражения; честолюбие одного человека в несколько часов сгубило цвет целого поколения. Но победители были так изнурены, что позволили Аттилу спокойно удалиться с остатками своего войска.
Аттила был обескровлен, но не побежден. Прошел всего лишь один год и его войска снова вторглись в Италию. Аквелия, главный город провинции Венеция, был уничтожен до основания после того, как варвары зверски надругались над его жителями. Затем орды гуннов спустились к Адриатике, уничтожив граждан Конкордии, Алтинума и Падуи, прежде чем сжечь их владения. Те, кому удалось спастись, бежали на острова в лагунах, куда не могли добраться всадники. Так возник город Венеция.
Помешанный на власти язычник повернул свою армию в сторону Милана и равнин Ломбардии. Он убивал и грабил до тех пор, пока полностью не разорил всю северную Италию. Когда угроза нависла над самим Римом, Папа Лев I, почтенный старец, храбро покинул пределы Ватикана, чтобы самолично поговорить с неукротимым захватчиком с глазу на глаз. Безоружный, но облеченный в силу от Господа, он приступил к суровому царю гуннов, в окружении грозных дружин его; мольбами и мудрыми речами старался он тронуть его надменное сердце. И боговдохновенному старцу удалось то, чего не смогли сделать никакие войска: удалось спасти Рим от Бича Божия. Впрочем, может быть, тут подействовали тоже подарки, и принесенные, и обещанные Львом Аттиле. Царь Гуннов решился заключить перемирие. Он согласился увести свои войска из-под стен Рима, не тронув его, однако грозился на прощание, что вернется, если обиды, нанесенные Гонории, не будут искуплены.