"..."книги" пришли не тогда в мою голову, когда она еще вполне свободна от грязи житейской "...", а тогда, когда я уже испытал всю прелесть этой грязи, с малых лет и до двадцати образовавшей мое мировоззрение". В одном из писем он подробно проанализировал свое развитие, подчеркнув: "Для меня книги были и низшим, и средним, и высшим учебным заведением..." В зрелые годы, став уже известным писателем, Эртель восхищал современников, как сегодня сказали бы, гуманитарной энциклопедической образованностью недаром А. П. Чехов предлагал его кандидатуру в почетные академики.
Юношеские книжные увлечения сыграли большую и, если можно так выразиться, обманчивую роль в его ранней семейной жизни: первый брак на дочери купца и страстного книгочея-библиофила оказался надуманным и непрочным, что принесло Эртелю много душевных мук. С не меньшими огорчениями связаны и первоначальные попытки управлять помещичьим хозяйством, а затем самому завести арендаторское "дело" - молодому романтику явно не хватало трезвой жесткости и умения ловчить. Тут-то, на счастье, явился спаситель, писатель-народник П. В. Засодимский, разглядевший в пытливом молодом знакомом светлый ум и предложивший ему заведовать общественной библиотекой в Петербурге. В 1879 году Эртель, окрыленный мечтой о писательском труде (он уже успел к тому времени опубликовать два очерковых сочинения) и идеей общественного служения (по его словам, для него тогда "впереди все горело зарей"), переезжает в столицу и поселяется с семьей в доме на углу Литейного и Невского проспектов. Здесь он невольно становится свидетелем революционнонароднического движения. Библиотека была своеобразной штаб-квартирой землевольцев и прогрессивных литераторов. Здесь он познакомился с Германом Лопатиным и другими революционерами, сблизился с писателями Бажиным, Гаршиным, Златовратским, Кривенко, Наумовым. Лишь недавно стали известны новые факты "опасных" связей Эртеля. Оказывается, его знакомство с народовольцами не ускользнуло от ока департамента государственной полиции. Спустя 17 дней после убийства Александра II воронежский губернатор в ответ на срочный телеграфный запрос докладывал жандармским чинам о трудностях в установлении политической благонадежности "мещанина" Эртеля. Позже ему все-таки не удалось избежать Петропавловской крепости. В 1884 году он был арестован за то, что его адресом пользовались революционеры в качестве "почтового ящика"; в каземате он просидел несколько месяцев, а лишь обострившаяся чахотка спасла его от дальнейшего заточения, замененного административной ссылкой в Тверь.