Я неуверенно предположила:
— Наверное, ребенок фантазировал?
— Возможно. А возможно, нет.
— В любом случае, — сообразила я, — Лида не при нем же принимала Петра Михайловича! Максим не мог ничего слышать.
— Подслушивал, — парировала Бэби. — Он это любит. Сама вспомни!
Возразить было нечего, и я позволила записать:
«3. Лида.
Мотив: хотела захомутать Петра Михайловича, а он не давался. Могла сильно на него обидеться.
Подозрительные обстоятельства: последняя видела его живым. А Максим разыгрывал сцену, где она была убийцей. Сведуща в медицине. Рассудительна и умеет владеть собой».
— Трудно сказать, является последнее обстоятельство отягчающим или, наоборот, смягчающим, — пояснила мне подруга, — но я на всякий случай записала. Убийца должен уметь владеть собой, но в определенных ситуациях терять голову.
— В каких?
— Ну, в тех, которые вынудили его убить.
Я поинтересовалась:
— А разве нельзя убить продуманно, не теряя головы?
И Бэби безапелляционно заявила:
— Убеждена, что если хорошенько подумать, любую проблему можно решить более практичным способом, чем убийство. Все-таки даже в наше время остается риск, что тебя поймают, правда? Но какая-то одна конкретная проблема настолько лишает преступника разума, что он перестает думать о безопасных путях ее решения и начинает планировать убийство. И, как бы ни был хорош план, он все равно свидетельствует о помутнении рассудка. Всем известно, что безупречных преступлений не бывает!
Я кивнула, убежденная логичностью рассуждений, и она удовлетворенно продолжила:
— Значит, мы проработали Юрия Андреевича с Вадиком, Андрея и Лиду. Давай-ка не будем откладывать самое неприятное напоследок! Номером четыре будет Митя.
Все-таки моя подруга — железная леди. Я, например, всегда откладываю неприятное напоследок. А вдруг за это время случится конец света и делать неприятное не придется?
— Митя не убийца, — жалобно сообщила я. — Ты же веришь моей интуиции, да?
— Нет, — отрезала Бэби, — я ей не верю, хотя, разумеется, принимаю ее в расчет. Митя — человек непростой. То ли там двойное дно, то ли тройное, то ли вообще ни дна ни покрышки — в общем, дело темное. Ладно, то, что он дурит головы нам с тобою, еще можно как-то понять. Есть на свете прирожденные бабники, им вечно неймется. Хотя он ведет себя уж больно профессионально. Когда я смотрю со стороны, как он тебя обрабатывает, восхищение берет. Куда там примитивному Карнеги! Но вот зачем он морочил Петра Михайловича? Придумал байку, что я к Петру Михайловичу неравнодушна. Может, выманил его из дома якобы ко мне на свидание?