Повсюду бродили пассажиры – в основном довольно старые мужчины и женщины в скупой пляжной одежде, многие из них собирались внизу, в тихом, освещенном дневным светом фойе.
– Идем в каюту, – сказал Дэвид и потянул меня за собой.
Такое впечатление, что каюты-люкс, куда мы направлялись, были отрезаны от основной части корпуса. Нам пришлось проскользнуть в фойе «Королевского Гриля» – длинный, узкий, приятно обставленный бар, зарезервированный специально для пассажиров верхней палубы, после чего мы нашли скрытый от посторонних глаз лифт, который и доставил нас в номера. В баре были очень большие окна, открывавшие вид на чудесную голубую воду и чистое небо над головой.
Все это епархия первого класса в ходе трансатлантического рейса. Но здесь, на Карибах, такие ограничения отсутствовали, хотя фойе и ресторан преграждали путь к оставшейся части плавучего мирка.
В конце концов мы выбрались на самую верхнюю палубу парохода и попали в гораздо более изысканно отделанный коридор, чем внизу. Пластиковые лампы и красивая обивка дверей носили отпечаток арт-деко. Освещение также было куда щедрее и веселее. Из небольшого занавешенного камбуза возник дружелюбный стюард – джентльмен лет шестидесяти, который и направил нас к нашим апартаментам у дальнего конца холла.
– А где апартаменты Королевы Виктории? – спросил Дэвид.
Стюард немедленно ответил с очень похожим британским акцентом, что апартаменты Виктории расположены всего лишь через две каюты. Он указал на нужную дверь.
Взглянув на нее, я почувствовал, что у меня волосы встают дыбом. Я знал, точно знал, что демон находится внутри. Зачем ему утруждаться поисками убежища посложнее? Мне об этом можно было не рассказывать. В этой каюте, у стены, мы найдем большой сундук. Я смутно сознавал, что Дэвид использует весь свой авторитет и обаяние, объясняя стюарду, что он – врач и собирается взглянуть на своего близкого друга Джейсона Гамильтона по возможности поскорее. Но беспокоить мистера Гамильтона ему не хотелось бы.
Ну конечно нет, отвечал веселый стюард, от себя добавив, что мистер Гамильтон целыми днями спит. Да он и сейчас спит. Смотрите, на ручке двери висит табличка: «Не беспокоить». Но разве нам не хочется устроиться в своих каютах? А вот и наш багаж.
Каюты меня удивили. Сквозь открытые двери я увидел оба номера, прежде чем удалиться к себе.
Опять сплошные синтетические материалы, пластик, лишенный теплоты дерева. Но комнаты оказались довольно большими и на вид роскошными; между ними была дверь, объединяющая их в великолепные апартаменты. В настоящий момент дверь эта была закрыта.