Меблировка комнат была идентична, за исключением небольших различий в цвете; все напоминало стандартные гостиничные номера – низкие широкие кровати, задрапированные мягкими, пастельных оттенков покрывалами, узкие туалетные столики, встроенные в зеркальную стену. Модный большой телевизор, ловко спрятанный холодильник и даже небольшое пространство, где можно посидеть, – бледный, красивой формы диванчик, кофейный столик и обитое драпировкой кресло.
Что меня, однако, действительно удивило, так это веранда. Огромная стеклянная стена со скользящей дверью, за которой находились частные балкончики, достаточно широкие, чтобы вместить стол и стулья. Что за роскошь – выйти на воздух, опереться на перила и посмотреть на очаровательный остров и сверкающую бухту. И это, конечно же, означает, что в каюте Королевы Виктории тоже есть веранда, сквозь которую ярко светит утреннее солнце!
Я не мог не рассмеяться про себя при воспоминании о старых кораблях девятнадцатого века и их крошечных иллюминаторах. И хотя бледные бездушные краски оформления вызывали у меня антипатию, равно как и полное отсутствие каких-либо качественных отделочных материалов, я начинал понимать, почему Джеймс до сих пор оставался очарованным этим своеобразным маленьким царством.
Тем временем я явственно слышал, как Дэвид вовсю болтает со стюардом, и их живой британский акцент с каждой репликой обостряется еще больше, а речь становится такой быстрой, что я уже не всегда понимаю, о чем идет речь.
Похоже, речь шла о бедном снедаемом недугом мистере Гамильтоне и о том, что доктору Стокеру не терпится проскользнуть к нему и взглянуть на него спящего, но стюард ужасно боялся допустить подобную вещь. Доктор Стокер хотел получить и оставить у себя запасной ключ к каюте, чтобы на всякий случай вести личное наблюдение над пациентом…
Только постепенно, пока я разбирал чемодан, до меня дошло, что эта беседа и вся ее лирическая вежливость сводится к вопросу взятки. Наконец Дэвид самым любезным и заботливым тоном сказал стюарду, что понимает, как тому неудобно, и будет чрезвычайно рад, если приятель в первом же порту поужинает за его счет. А если все пойдет не так и мистер Гамильтон расстроится, то Дэвид возьмет всю вину на себя. Он скажет, что взял ключ из камбуза. Стюард скомпрометирован не будет.
Кажется, битва выиграна. Дэвид явно использовал свой почти гипнотический дар убеждения. Но тут последовала вежливая и очень убедительная чепуха о том, как болен мистер Гамильтон, как семья послала доктора Стокера присмотреть за ним, как ему важно взглянуть на его кожу. Ну да, кожу. Без сомнения, стюард сделал вывод, что речь идет об опасной для жизни болезни. И в конце концов он признался, что остальные стюарды обедают, он сейчас на сигнальной палубе один, да, он отвернется, если доктор Стокер абсолютно уверен…