«О боги, это же просто замечательно! – думал я, глядя на собственное отражение. – Ты выглядишь почти как человек! Почти как человек!»
Каждой клеточкой я ощущал тупую боль, но мне она даже нравилась, так как напоминала о форме моего тела и о его человеческих пределах.
Я готов был кричать от радости. Но вместо этого принялся молиться: «Пусть я останусь таким надолго, а если нет, то я сделаю все снова».
Но тут же пришедшая в голову мысль поразила меня: я же пытался убить себя, а не усовершенствовать внешность, чтобы легче было появляться на людях. Предполагалось, что я должен сейчас умирать. А если солнцу пустыни Гоби это не удалось… если целый день, что я пролежал на солнце… и следующий восход…
«Ну ты и трус, – подумал я, – можно было найти способ остаться на поверхности и во второй раз! Или нет?»
– Ну, слава Богу, ты решил вернуться.
Я оглянулся и увидел, что по холлу идет Дэвид. Он только что вошел в дом и даже не успел еще снять ботинки, темное тяжелое пальто промокло от снега.
Дэвид резко остановился и внимательно осмотрел меня с головы до ног, напрягая в темноте зрение.
– Одежда сойдет, – заметил он. – Господи Боже, ты похож на островитянина, на любителя серфинга, на одного из тех молодых людей, которые всю жизнь проводят на курорте.
Я улыбнулся.
Он взял меня за руку – довольно смело, подумал я, – и провел в библиотеку, где в камине уже весело пылал огонь.
– Уже не больно, – не слишком уверенно произнес он, окинув меня еще одним долгим взглядом.
– Остались кое-какие ощущения, но не из тех, что мы называем болью. Я ненадолго отлучусь. О, не волнуйся. Я вернусь. Я голоден. Мне нужно поохотиться.
Дэвид побледнел, но не настолько, чтобы я не видел крови под кожей его щек или в крошечных сосудах глаз.
– А ты что думал? – спросил я. – Что я бросил эту привычку?
– Нет, разумеется, нет…
– Хочешь пойти посмотреть?
Он не ответил, но был явно испуган.
– Ты должен всегда помнить, кто я. Помогая мне, ты помогаешь дьяволу. – Я сделал жест в сторону «Фауста», до сих пор раскрытого на столе. А рядом лежал рассказ Лавкрафта. М-м-м…
– Для этого тебе не обязательно убивать, да? – вполне серьезно спросил он.
Ну что за странный вопрос.
– Мне нравится убивать, – с коротким смешком заявил я, указывая на тигра. – Я охотник, как и ты когда-то. Мне кажется, это весело.
Он долго смотрел на меня с выражением какого-то тревожного удивления, а потом медленно кивнул – словно в знак согласия. Но он был далек от того, чтобы со мной согласиться.
– Поужинай, пока меня не будет, – продолжал я. – Не сомневаюсь, что ты голоден. В доме пахнет жареным мясом. И будь уверен, я намерен до возвращения поужинать по-своему.