– Да.
– У вас были с ним деловые отношения?
– Да. Он приобретал для меня разные ценные бумаги – акции и тому подобное.
– Видели ли вы мистера Грили 19-го числа?
– Нет, сэр.
– И не давали ему разрешения воспользоваться вашей машиной?
– Конечно, нет.
– В вашем доме много прислуги, мистер Хоумен?
– Нет, женщина приходит убирать комнаты каждый день по утрам. Покупки обычно делает мой шофер. Есть еще мальчик-филиппинец для услуг. Это все.
– Насколько я понял, 19-го числа вечером вы были в доме один?
– Да. Я отпустил всех. Когда я работаю, я люблю быть один в доме и не нуждаюсь ни в чьем присутствии. А в тот вечер я работал, и работал очень напряженно, могу вас уверить. Я вышел из дома только в четыре часа на следующий день. Я очень устал и хотел немного проехаться, чтобы освежиться. Именно тогда я и заметил, что машина исчезла. Все остальное вам уже известно.
– С разрешения судьи, сэр, – обратился к Хоумену Мейсон, – я хотел бы задать вам еще несколько вопросов.
Хоумен обернулся к адвокату с видом, явно говорившим: «Ну, что там еще?»
– Мог ли мистер Грили взять машину без вашего разрешения?
– Нет. Я абсолютно уверен, что мистер Грили не брал мою машину.
– Скажите, мистер Хоумен, – говоря это, Мейсон не спускал глаз со стоявшего перед ним человека, – какие отношения были между вами и неким Л.С. Спиннеем из Сан-Франциско?
Хоумен молчал.
– Вы отказываетесь отвечать на этот вопрос?
– Я просто его не понимаю. Я не знаю никакого мистера Спиннея. Теперь я припоминаю, что вы уже спрашивали меня об этом.
– И вы не звонили в Сан-Франциско?
– Нет.
– И он не звонил вам?
– Да вы с ума сошли! Разумеется, нет.
– Тогда как вы объясните, что в вашей книжке телефонных счетов, которую мы получили с городской телефонной станции, отмечено несколько междугородних переговоров с Сан-Франциско, относящихся к интересующему нас времени?
На лице Хоумена явно отразилась растерянность.
– Я предпочел бы ответить на этот вопрос позже, мистер Мейсон, – несколько неуверенно произнес он. – Уверяю вас, это не имеет никакого отношения к делу, которым мы сейчас занимаемся.
– Возможно, но я все же предпочел бы, чтобы вы ответили на мой вопрос сейчас.
– Ну что же, – Хоумен упрямо сжал губы, – я давно уже подозревал, что мой шофер пользуется моим телефоном для своих личных переговоров. Теперь я сам просмотрю счета и приму соответствующие меры.
– Как зовут вашего шофера?
– Таннер. Эрнст Таннер.
– Он здесь?
В публике возникло легкое волнение. Молодой широкоплечий человек, настроенный, по-видимому, весьма агрессивно, поднялся со скамьи.