– Ну, если я и прервал ваши мужские забавы, так прошу прощеньица. – Новоприбывший поклонился, размахивая кепкой, как шляпой с перьями.
Эту кепку в Зоне лысый ветеран носил всегда – на противогазе, просто поверх капюшона комбеза, даже на шлем штурмовой один раз натянул. Это был его «флаг» и талисман. Интересно, что за нужда Клоуна привела сюда?
Он явно искал Луча.
Видимо, неспроста. Какой-то серьёзный движняк в сталкерском сообществе, если старожила выискивал опытнейший ветеран, почти старожил.
– Спасибки, что позволил чайком побаловаться… Похоже, Мумба не вернётся, но давай ещё полчаса подождём, я договорю. Переваривать инфу и принимать решение уже на ходу будешь.
– Ты давно с ней знакома?
– Достаточно. Но пока мы не убедимся окончательно, что сгинула, о ней ни слова, хорошо? Именно потому, что я не вчера с ней познакомилась…
– Да, да, конечно. Просто я…
– Ни слова, хорошо?!
– Извини, Леа…
– Ник, всё-таки ты иногда туго думаешь, конкретно. Ну, будем надеяться, что со временем избавишься от этой вредной привычки. Так вот, продолжая использовать аналогию, падающий в реактор контрольный стержень сдерживания, способный замедлить цепную реакцию, не допустить набора критической массы – графитовый. Графит и алмаз в основе – одно и то же. Мы с ней одной крови…
– Тугодум просит уточнения! «Мы с ней» – это всех людей касается или только… э-э-э… ловчих? Блин, привык я говорить «сталкер»!
– Всех это касается. Но у ловчих с нею кровь, образно говоря, одной и той же группы. Поэтому мы способны её слышать, кто лучше, кто хуже… Поэтому и пытаемся по-родственному контролировать её реакции. Сдерживать, чтобы на весь мир не бабахнула. Само наше присутствие Зону спасает от чувства одиночества. И она нам за это… э-э… благодарна не то слово, скорее признательна. Очень надеюсь, что наши усилия не напрасны и удастся предотвратить реализацию программы: всех убить, одной остаться. Понимаешь, Ник, именно для этого её сотворили те… м-м-м… нет слов, одни выражения по адресу тех выродков человечества.
– Я, кажется, уловил… в игровой форме, как бы соблюдая привычные для неё, понятные ей правила…
– Вот видишь! Можешь ведь, если захочешь. Да, мы играем, Ник. Вся эта детская беготня – самая что ни на есть игра. Спроси у ребёнка, какой смысл в игре, он ответит своими словами, но суть сведётся к тому, что кайф непосредственно в самом процессе содержится. Спроси взрослого и получишь ответ: игра обучает. Но хороший учитель и сам учится. Играя, кропотливо собирает крупицы наблюдений и навыков и складывает их в… э-э… в вагонетку, чтобы выдать нагора. В нашем случае добраться на уровень, начиная с которого Зона замечает другого индивидуума. Начинает узнавать в лицо, коротко говоря. Симпатизировать. И что-то подсказывать по ходу игры.