— Кастрируйте, — посоветовал Леонид Артурович. — Станет покладистым, как диванная подушка.
— Вот вы ушлый! — возмутилась Маша. — «Кастрируйте»! Сразу видна твердая депутатская рука. А на себе не хотите испробовать?
— Маша, я ведь опять пошутил.
— Шуточки у вас!
— Извините. Я в котах не разбираюсь. Как, впрочем, и в аллигаторах. В Шлимовске у меня частная рейтинг-служба.
— Я вам уже не верю.
— Правда. Провожу опросы общественного мнения и неплохо на этом зарабатываю.
— Нет, ну не врете?
— Правда, Маша, правда.
— Но вы все-таки депутат?
— Депутат городской думы, — кивнул Леонид Артурович.
— Значит, вы прекрасно ориентируетесь в жизни города?
— Само собой.
— Вот это удача!
— Почему?
— Потому что… Вы хорошо себя чувствуете в самолете?
— Конечно.
— Тогда за два часа полета надеюсь выведать у вас стратегические сведения, касающиеся Шлимовска и предстоящих городских выборов.
— М-м… — задумался Леонид. — Во всяком случае, постараюсь быть вам максимально полезным. Маша, вы всегда такая социально активная? Какое вам дело до…
— Муниципальный пейзаж, городской бомонд, фигуры истеблишмента, богемная тусовка, рекогносцировка, кандидаты, расстановка сил, программы, предвыборная агитация, чаяния избирателей, а также компрометирующие сплетни, слухи… — Маше не хватило воздуха, она задохнулась.
— Да… — протянул Леонид Артурович, — думаю, двух часов полета нам не хватит. Придется продолжить знакомство у меня дома.
— Я согласна, — кивнула Маша.
На летном поле уже припекало солнце. В самолете было душно, мягкие сиденья нагрелись. Леонид Артурович взял Машин билет и удовлетворенно хмыкнул:
— У нас рядом.
— Ну, так вместе же покупали, — улыбнулась Маша. — Что ж это вы, депутат, а экономическим летите? — язвительно добавила она. — На бизнес-класс денежек не хватило? Или просто желание оказаться рядом со мной было столь страстным, что вы пренебрегли привычным комфортом? Девушка, девушка, как только взлетим, принесите мне, пожалуйста, рыгальничек.
Леонид Артурович покачал головой.
— Ой, ну, пакет, — поправилась Маша. — Привыкла называть вещи своими именами. Просто и ясно. Эвфемизмы и всякие литературные ухищрения существуют для тех, кто боится посмотреть жизни прямо в морду.
— А вы, значит, не боитесь?
— Не только не боюсь, но и активно вмешиваюсь в процесс продвижения к крематорию.
— К какому крематорию, Мария?! — возмутился попутчик. — У вас, Маша, не язык, а помело!
— Ну, вся жизнь — путь к смерти. А все мы — полуфабрикаты для крематория, — обрадовала Маша.
Леонид Артурович совсем не хотел быть полуфабрикатом, он хотел оставаться самим собой — красивым, вальяжным, сравнительно молодым мужиком с блестящим быстрым взглядом.