– А труп? – спросил Мейсон. – Обнаружен ли труп?
– Обгорел до неузнаваемости, – сказал Дрейк. – Однако опознан по металлическому ярлычку.
– Осталась ли какая-то надежда, что это была не та женщина? Не могла произойти ошибка?
– Естественно, все это могло иметь место, возможно, это была не Коррин Лансинг, – сказал Дрейк. – Однако именно эта женщина содержалась в лечебнице, и именно ее Минерва, как видно, опознала в день своей смерти.
– И никаких других следов не обнаружено? – спросил Мейсон.
– Нет. Мы ничем не можем подтвердить единственный факт, который дал бы нам определенный ответ. Ее подобрали на улице Лос-Анджелеса около двух часов ночи. И первый диагноз показал, что она была пьяна. Ее забрали как алкоголичку, но затем перевели в психиатрическое отделение, а уже потом отправили в Лос-Мерритос.
– Это частное заведение?
– Совершенно верно. И вот что произошло дальше. Полиция, естественно, занялась розыском родных. Включили эту женщину и в список без вести пропавших и все такое… Одна особа, разыскивающая свою пропавшую сестру, откликнулась на объявление, так как описание внешности дало надежду, что, может быть, это ее сестра. Особу эту свозили в лечебницу посмотреть на больную, и она сказала, что это не ее сестра. Но, послушав бредовые разговоры женщины, пожалела ее и решила, что станет посылать деньги для особого ухода за нею. Заведующий лечебницей думал, конечно, что пожертвование будет переводиться в виде чека, однако деньги поступали всегда через посыльного, привозившего наличные. При них всегда была записка, в которой говорилось, что благотворительница желает оставаться неизвестной.
– Другими словами, – заключил Мейсон, – теперь уже нет никакой возможности определить, был ли найденный труп телом Коррин Лансинг или нет.
– Совершенно верно.
– Она похоронена? – спросил Мейсон.
Дрейк пожал плечами.
– Она была записана как «неопознанное тело». Ты знаешь, что происходит в таких случаях. Умерших передают в распоряжение штата для научных целей. Их хранят не более тридцати дней.
– А обгоревший труп, что стало с ним? – вспомнил адвокат.
– Как я понимаю, они передаются в распоряжение полицейских административных органов, занимающихся изучением признаков внезапных отравлений, насильственной смерти и тому подобных вещей.
– А как насчет письма в бутылке?
– Если полиция нашла его в письменном столе Олдера, то она, конечно, будет молчать – ни слова, ни намека. А что твоя клиентка?
– Ничего. Пару часов назад я заполнил бланк «Хабеас корпус».
– Шериф считает, что у него имеются улики против нее, Перри. Между прочим, полиция, действуя по распоряжению шерифа, забрала ночного дежурного в отеле «Монаднок» и держит его как важного свидетеля. Но зачем бы он им понадобился, если бы не мог дать показания против Дороти Феннер?