Свободной рукой Стефания расстегнула две нижние пуговицы и распахнула рубашку, словно только сейчас вспомнила, что у мешочка есть не менее увлекательное продолжение. Это самое продолжение сделалось уже достаточно длинным и упруго покачивалось, как грозный перст, призывающий к порядку.
Однако она его не боялась.
Как бы ни напрягался он в ее кулачке, как бы ни наливался кровью двойной желудок в форме сердца, как бы ни пульсировали под тонкой кожей вздутые вены, она знала все его повадки и теперь доверчиво льнула к нему щекой, залитой очаровательным румянцем предвкушения.
Одновременно она незаметно для Берни обнюхала его и удостоверилась в том, что лишний раз ходить в ванную не придется.
– У тебя очень красивый член, – услышал он тихое признание откуда-то с пола.
А потом его буквально обжег влажный язычок, улиткой скользнувший вдоль всего ствола от основания до притупленного кончика. На кончике улитка замешкалась и превратилась в крылышко крохотной колибри.
Стефания лизала его.
Это было так удивительно, что Берни открыл глаза и наклонил голову.
Она покорной рабой стояла перед ним на коленях и, не прикасаясь к нему руками, одним язычком доводила до бешенства и сводила с ума.
– Можно, я возьму его в рот? – зачем-то спросила она, будто он и так не принадлежал ей уже целиком и полностью.
Она приняла его сразу весь, дотронувшись посапывающим носиком до жестких волос в паху, и потом стала очень медленно выпускать негнущийся и мокро блестящий ствол, удерживая его алым колечком губ.
Берни невольно подался вперед, боясь, что его бросили, но это была только пробная вылазка – Стефания готовилась к серьезной осаде.
Она пошире открыла рот и высунула лопатку язычка, на которую положила твердую головку и стала снова клониться к животу мужчины, нанизываясь на каменное древко.
«Как ей не стыдно?» – потрясенно думал Берни.
Мужчины вообще в таких случаях возбуждаются сильнее не от физических ощущений – они могут даже ничего не чувствовать совершенно, – а от сознания того, что женщина сознательно унижается перед ними, чтобы сделать им приятное. Скажите об этом самой женщине, и она рассмеется, потому что со своей стороны ей кажется, что это она – хозяйка положения, владеющая мужчиной и заставляющая его напрягаться и рычать от удовольствия.
Потом Берни стало как-то спокойно на душе. У него сосали, перед ним пресмыкались, а он только и делал, что стоял и наблюдал за происходящим, имея возможность заодно и участвовать в нем пассивно, своими чувствами.
– Я не хочу, чтобы ты кончал сейчас, – сказала Стефания, имея в виду некоторые признаки приближающегося оргазма. – Сначала ты должен проверить меня всю.