Она поднялась на помост и легла спиной в прохладу черной кожи.
Не снимая туфель, она подняла ноги и опустила икры на оказавшиеся очень удобными подставки.
Между широко раздвинутых ног на нее внимательно смотрел мужчина.
Она не могла оторваться от его завораживающего взгляда, подсознательно представляя себе, что именно он видит благодаря ее совершенно раскрытой позе.
Итальянец молча ждал.
Эстер заложила руки за голову и замерла, прикрыв глаза. Ей нужно было расслабиться.
Думая о своем, она начала поводить из стороны в сторону бедрами и сразу же почувствовала ручку, задевающую край кресла и трогающую ее своим кончиком где-то внутри.
Заиграла музыка.
Слушая ее, Эстер забыла о том, что должна делать.
Мужчина не торопил ее. Он курил трубку, и аромат его крепкого табака сам собой воскрешал грезы, которые посещали Эстер прошлой ночью…
Только вместо вчерашнего Берни теперь рядом с ней оказалась та ненавистная женщина, которая была причиной их немого раздора.
Чтобы хоть как-то отомстить, Эстер представила ее себе обнаженной.
Это было ошибкой, потому что без черного плаща соперница выглядела еще великолепнее.
Груди женщины нависали над самым лицом Эстер, полные и тяжелые, с крепкими брусничниками сосков. До них хотелось дотянуться губами.
Женщина стояла и смотрела на Эстер, а левая рука ее уже трогала лепестки раскрытого цветка…
Итальянец с интересом наблюдал, как пальцы девушки медленно ложатся на розовые складки промежности и начинают сначала робко, а потом все уверенней и уверенней играть с ними, раздвигая и пощипывая.
Пальцы были длинные и тонкие, с красивыми овальными ногтями, имевшими загадочный перламутровый оттенок.
Потом он встал с дивана и подошел к креслу вплотную, остановившись между свободно разметавшимися ногами. Глаза Эстер были закрыты.
Она не могла не чувствовать его приближении. Она просто не хотела, чтобы он об этом знал. Она ждала, и только пальцы ее жили своей независимой жизнью…
Он нащупал потеплевший от долгого соприкосновения с телом стержень ручки.
Ощутив постороннее движение, девушка слабо застонала.
Присев на корточки, итальянец осторожно вытянул стержень и заметил, как плавно закрылось за ним крохотное отверстие.
Он убрал ручку в нагрудный карман. Это был его любимый «паркер» с платиновым пером.
Розовые губки излучали нежность. Они и в самом деле напоминали детский ротик, который хотелось приголубить и поцеловать.
Он поборол соблазн. Он вернулся на диван.
Пальцы замерли.
Она думала, что сейчас все начнется, но ничего не произошло.
Неужели он действительно не хочет ее?