– Значит, никто? – Жесткая линия рта у майора насмешливо дрогнула: – Может, вы вообще там в тылу ни одного немца не видели?
– Нет, видел, – успокаиваясь и понимая, что этого допроса не избежать, спокойно произнес Виктор. – Фашистского фельдфебеля видел.
Перо трофейной авторучки зашуршало быстрее, и на бумаге родились слова: «Во время пребывания за линией фронта имел встречу с фашистским фельдфебелем».
– Что вы там пишете? – взорвался капитан. – Было совсем не так.
– Вас это не касается, – оборвал его грубо следователь. – Отвечайте на мои вопросы, и только. При каких обстоятельствах произошла эта встреча?
– Я был ранен. Нога воспалилась. Фашист взял меня в плен в заброшенном блиндаже. Повел к коменданту.
– Как звали коменданта, звание?
Большаков презрительно вздернул плечами. Развязность майора начинала его бесить.
– Если бы фельдфебель довел меня до коменданта, вам бы не пришлось мотать мне душу этим допросом.
– Почему же он вас не довел?
– Потому что был убит.
– Кем? Вами?
– Нет, не мною.
– Кем же?
– Это к делу не относится, – мрачно отрезал Виктор.
Над фольварком затарахтел мотор. Зеленый По-2 пронесся над самой крышей, косо снижаясь над летным полем. «Саврасов из штаба прилетел», – догадался капитан. Он подумал об Ирене и твердо решил: «Нет, я не буду впутывать ее в эту историю, – кому какое дело».
– Так кто же убил фашистского фельдфебеля?
– Один человек… хороший человек польского происхождения.
– Хорошие люди тоже имеют фамилии.
– Его фамилия к делу не относится. Но если она вас так интересует, советую обратиться к командиру того партизанского отряда, откуда меня вывезли. Короче, об этом я говорить не стану. Задавайте другие вопросы.
Трофейная авторучка снова забегала по бумаге, и Большаков, косивший за ней глазами, прочел:
«Утверждает, что был обнаружен немецким фельдфебелем и пленен. По его словам, фельдфебель был убит, и он ушел. Кто убил фельдфебеля, скрывает. Вся версия сомнительна».
– Значит, вы говорите, что фельдфебель, наткнувшийся на вас, бродил по лесу один? – Майор прищурился, и его водянистые глаза превратились в две маленькие щелочки. – А что ему одному было делать в лесу? Что?
– Не знаю… – устало промолвил Большаков. – За плечами у него было охотничье ружье. Возможно, куропаток искал.
– Да? Но фашисты никогда не ходят в лес в одиночку.
Большаков посмотрел в узкое лицо майора и презрительно усмехнулся.
– А вы их, этих фашистов, живыми при оружии когда-нибудь видели, товарищ майор? Или только на допросах?
– Капитан, не дерзите! – тонко выкрикнул следователь и ребром ладони ударил по столу. – Вы увиливаете от прямого объяснения. В вашу историю с фельдфебелем я не верю.