– На этот раз все будет в порядке, вот увидишь. Главное ни в коем случае ничего не говорить Лёне.
– Это почему еще? – я как раз собиралась ему звонить. – Что еще за глупости? Он там, наверное, уже с ума сходит от волнения и непоняток – куда же мы подевались?
– Если ты ему все расскажешь, мы пропали, – спокойно произнесла подруга, машинально перебирая украшения.
– Почему? Я не понимаю!
– Сама посуди, если Леониду и его жене будет угрожать опасность, думаешь, он смолчит про нас и про то, что мы сделали? Кто мы ему такие, в конце концов? Нет, нет и еще раз нет, он не станет нас покрывать, тем более в таких вещах.
– Он не способен на такую подлость, – впрочем, без особой уверенности сказала я, откуда мне было знать, на что способен Леонид, а на что нет? – И как мы объясним наше исчезновение? Куда мы сорвались в первый же день роскошного житья на даче?
– Наврать можно все что угодно, – отмахнулась Тая, – к примеру, ты заболела и нам пришлось срочно возвратиться в город, чтобы не оставлять тебя без присмотра, я взяла тебя к себе домой. Вот и все, все донельзя правдоподобно и болезнь на лицо.
Я задумалась, не зная, что решить, а Тая продолжала свое черное дело:
– Ты понятия не имеешь, что на данный момент представляет собой твой драгоценный Лёнечка, кроме того, что он очень богат, женат на негритянке и у него есть брат – криминальный авторитет с собственной тюрьмой. Прямо букет гладиолусов, да? Ты ничего не теряешь, если бросишь его во второй раз, просто передумала общаться с ним и все тут, а причин сколько угодно. Например, ты не желаешь мешать его семейному счастью, потому что у тебя внезапно разыгрались к нему былые чувства.
Я вялопротестующе махнула рукой.
– Ну, или что-нибудь другое, не так важно, – Тая перевела дух и глотнула водички из того же кувшинчика для поливки цветов. – Главное, порвать с ним все отношения, и ни в коем случае не говорить, где мы были и что видали, стоять намертво на своем: заболела – уехали и все. Больше ни о чем слыхом не слыхивали.
– Он мне работу предлагал… – слова получались вялыми, как переваренные макаронины, и хотелось только одного, положить голову на прохладную подушку и испустить дух.
Тая с жалостью посмотрела на меня и тяжело вздохнула.
– Какую работу, Сена? – она кивнула на стол, заваленный золотом. – Погляди сюда.
– Не хочу! – желания действительно не возникало. – Неизвестно, откуда это все украдено! Наверняка все в розыске!
– Да почему же именно украдено? – заголосила Тая. – Это может быть куп-ле-но! Неизвестно, кем был Аристарх, может, у него денег завались, вот он и вкладывал их в эту коллекцию, а перед смертью хотел Шуре завещать! А ты заладила: «Украдено! Украдено!»