– Каково было относительное положение револьвера и футляра для бинокля?
– Револьвер лежал ближе.
– То есть, когда вы открыли отсек для перчаток, – прямо у вас под рукой?
– Да.
– А бинокль?
– В глубине.
– Что вы сделали затем?
– Знаете, временами из отсеков для перчаток крадут вещи, поэтому я подумал…
– Оставьте домыслы, – резко оборвал его Гамильтон Бергер. – Прошу вас говорить только о том, что вы делали. Мотивы своих поступков вы будете объяснять, когда на перекрестном допросе вам будут заданы соответствующие вопросы. Я же прошу вас рассказать жюри, что именно вы сделали.
– Я вытащил револьвер, осмотрел его, прикинул, как он сидит в руке.
– Вы разбираетесь в револьверах?
– О да, я люблю оружие!
– Вы когда-нибудь стреляли из револьвера?
– Да, неоднократно.
– Я вручаю вам револьвер, фигурирующий в деле как вещественное доказательство, и прошу вас сказать, видели ли вы его раньше?
– Да, сэр.
– Где?
– В отсеке для перчаток в автомобиле обвиняемой.
– Этот самый револьвер?
– Конечно, я не смотрел его номер, но это та же марка, тот же тип, та же модель.
– Вопросы защиты? – небрежно бросил Гамильтон Бергер.
– Вопросов нет, – смиренно сказал Мейсон.
– Ваша честь, – произнес Гамильтон Бергер, – я хочу, чтобы моя следующая свидетельница дала показания вне очереди. Делаю я это по разным причинам, в объяснение которых в данный момент не имею возможности вдаваться. С разрешения суда я также замечу, что ее показания могут показаться не имеющими очевидной связи с рассматриваемым делом. Однако я заверяю суд, что такая связь есть и что показания данной свидетельницы очень важны. Поэтому я прошу суд вызвать ее вне очереди.
– Хорошо, – постановил судья Сидгвик, – вы можете вызвать свидетельницу. Если по ходу допроса возникнут какие-либо возражения, они будут рассмотрены.
– Вызываю Рут Марвел, – заявил Гамильтон Бергер.
– Господи! – приглушенно простонала Сибил Харлан.
– Спокойнее, – прошипел Мейсон. – Не выдавайте своих чувств! На нас смотрят присяжные. Помните – у вас должно быть лицо игрока в покер!
Мейсон посмотрел на часы и принял расслабленную позу. Судя по его виду, все свидетельства обвинения были малосущественными.
Рут Марвел, очевидно, недавно плакала. Она вынуждена была присягнуть, представиться и назвать свой адрес. Разозленная Рут сверкала глазами в сторону прокурора, но избегала глядеть на Сибил Харлан.
– Вы какое-то время были подругой обвиняемой? – светским тоном поинтересовался Гамильтон Бергер.
– Да, – отрезала свидетельница.
– И были таковой третьего июня сего года?
– Да.
– Вы встречались с ней в этот день?