На плечо ему легла твердая ладонь.
– Стоять.
Он не послушался, и тогда ладонь больно сжалась клещами, а неприятный голос снова повторил:
– Стоять, я сказал! Отойди, – и лейтенанта откинуло к дверям, крепко приложив спиной об доски. Он выругался и тут же опомнился, широко раскрытыми глазами глядя на мрачного Нефедова.
– Знаешь, что? Погуляй-ка ты, командир, за дверью, своих проведай. Заскучали поди. Кто это начертил? – вдруг спросил он, ткнув пальцем в прорезанную чем-то острым на земляном полу глубокую линию , размеченную символами. Линия замыкала стул, на котором сидела женщина, в полукольцо – от угла до угла.
– Это… наверно, сержант Плахтин. Он всегда так делает, сколько раз я ему говорил…
– Толковый парень, – задумчиво хмыкнул Нефедов, – надо бы его за такое поощрить. А ты иди, лейтенант, иди.
Когда ошеломленный и возмущенный смершевец послушно закрыл за собой дверь, Степан закурил и повернулся к связистке. Она по-прежнему сидела не шевелясь, но теперь в ее взгляде сквозила злоба и… что-то еще, похожее на опасение.
– Говори, – равнодушно сказал старшина, присев на стол. Наталья вдруг рванулась с табурета, ударилась обо что-то невидимое и зашипела. В этом не было ничего человеческого – словно смертельно ядовитая змея металась перед человеком, не в силах покинуть круг. Нефедов молча курил. Когда связистка снова затихла и с каменным лицом уставилась в пол перед собой, он аккуратно задавил окурок в пепельнице и встал.
– Ты – суккуб, – сказал он. Это не было вопросом, и ответа не последовало. Да Степану он был и не нужен.
– Я думал, вас таких давно не осталось. Ошибка вышла, значит. Долго разговаривать мне с тобой не о чем. Выбора у тебя два. Или рассказываешь все, что знаешь, называешь всех, с кем связана: позывные, время выхода в эфир – и тогда отправляешься в тыл под защитой моих Охотников. Волос с головы не упадет, обещаю. Или вариант второй – ты расскажешь все, что знаешь. Но уже не сама, а принудительно. Принудить я тебя сумею, опять же обещаю. Потому что ты не женщина, да и вообще не человек. И работать, значит, с тобой можно не по-человечески. Ясно?
– Да кто ты такой?! – крикнул вдруг суккуб и расхохотался. – Ты что, думаешь, что напугал меня? Чем ты хочешь меня убить, человек? Пулей? Ножом? Сейчас я пока питаюсь страхом этих идиотов. Они делают меня сильнее. К сожалению, один из них оказался чуть поумнее остальных.
– Это точно, – кивнул головой старшина, скучающе осматриваясь по сторонам, – поумнее.
– Ничего, – оскалилась Наталья, – я все равно выйду из вашего круга. И тогда…