Рита с подозрением уставилась на меня.
– Действительно, почему бы мне не сделать это.
Позже, уже вечером, я поднялся в свою спальню, чтобы взять последнюю пачку сигарет. Когда я открыл ящик, то сразу увидел, что здесь кто-то рылся в мое отсутствие. Я открыл другие ящики. То же самое. Я осмотрел комнату. Страшное подозрение зародилось в душе. Я запер дверь, подошел к кровати, снял покрывало и приподнял край матраца. Там я спрятал кинжал, которым она убила Бориса.
Кинжала не было!
Я надеялся, что Рита уедет утром поездом в 8.55, но она заявила, что не поднимется в такую рань и поезд в 11.15 ее вполне устроит. Рита хотела сразу отправиться в офис, переговорить с Эмми и тут же вернуться.
Я никак не мог дождаться ее отъезда. У меня было очень мало времени на то, чтобы выудить пальто. Как минимум час.
Рита не торопилась. Кормила птиц, чистила клетки, убирала комнаты. Стрелки моих часов медленно ползли по кругу.
– Если ты не хочешь опоздать, тебе бы лучше поторопиться…
– С чего это ты хочешь побыстрее спровадить меня? – Она прекратила чистить кофеварку и бросила на меня подозрительный взгляд. – У меня еще много времени.
– Ничего подобного. Я просто беспокоюсь. Если Эмми…
– Иди и не мешай мне.
Я пошел в сарай и принялся колоть дрова, так как понимал, что если не займусь чем-либо, то сойду с ума. Холодок пробегал у меня по спине при мысли о том, что мне придется заглянуть в колодец, где на глубине тридцати футов покоится Зерек.
Около 10.40 Рита, наконец, вышла из дома, одетая в меховое пальто и черные брюки. Ее волосы цвета меди были повязаны зеленым шарфом. Она была очень эффектна в этом наряде, но мне было не до ее прелестей. Я боялся Риту, а когда спишь с женщиной, которую боишься, это последнее дело. Я был рад, что она уезжает, и надеялся больше никогда ее не увидеть.
Я вышел из сарая и открыл ворота.
– Через два—два с половиной часа я вернусь.
– Действуй решительно, Рита, заставь ее говорить.
– Рассчитывай на меня. – Она насмешливо улыбнулась. – И поработай в мое отсутствие.
Каким-то образом я заставил себя улыбнуться в ответ.
– В половине двенадцатого заедет молочник, а около двух – булочник. Ты слышишь, Фрэнк?
Проклятье! Я совсем забыл о них. Я почувствовал, как напряглись мускулы моего лица, но Рита, слава Богу, не смотрела в мою сторону.
– О'кей. Удачи, Рита!
– Удачи, Фрэнк.
Она рывком выехала на дорогу, переключила передачу, и вскоре урчание мотора затихло.
Я побежал к сараю, где спрятал крюк и бечевку, которые привез из Лондона. У меня был еще час до прихода молочника, надо торопиться. Быстрым шагом я направился к колодцу – первый раз с тех пор, как я утопил там пальто.