Соня очень независимая, и вообще она женщина сильных страстей. И никогда не стеснялась в своих желаниях, просто брала все, что хотела. В детском саду отбила одного мальчика, била-била соперницу совком и отбила. Тянула мальчика за руку, громко воя от страха, и кричала сопернице «сейчас ка-ак дам по башке», – тоже от страха!.. Правда, в дальнейшем Соня такой разнузданной страсти не показывала, – оказалось, все, что хочется, можно получить и без воя.
Соня Головина нисколько не интересовалась звездами из журнала «Звезды», – она сама себе звезда. У каждого человека есть свое главное слово, и Сонино главное слово было «смысл», а еще «правильно». Какой смысл интересоваться теми, кто ничуть не интересуется тобой? Правильно ли занимать свои мысли теми, кто даже не знает, что тебя зовут Соня Головина? Она просто пила кофе в Эрмитажном кафе, и ее взгляд случайно упал на кем-то забытый журнал.
Соня выбросила бумажный стаканчик и направилась к главной лестнице, – у нее было одно небольшое дельце в 213-м зале и еще одно в зале Тициана.
«Счастье, это счастье», – привычно подумала Соня, взглянув на Неву из окна Павильонного зала, – золотой павлиний хвост отражался в оконном стекле, наплывая на черные ветки деревьев на набережной. Из окна Эрмитажа Соня всегда смотрела на жизнь философски, – Невы державное теченье, береговой ее гранит и прочее.
«Святой Иероним» и «Святой Доминик», две маленькие картины Боттичелли. Быстро взглянуть на них и убежать – вот какое было Сонино дельце в 213-м зале. Затем через зал Леонардо да Винчи в зал Тициана к «Святому Себастьяну», – какой же он красивый, – беззвучно чмокнуть губами воздух «я тебя люблю», и теперь все.
Синий «крайслер» был припаркован возле атлантов. Со-нин личный атлант – шестой справа. Соня дотронулась до своего личного атланта, – это была ее примета, она не означала ничего конкретного, а просто «все хорошо», – и внезапно почувствовала, как накатывает знакомый приступ злости.
Эту свою злобу, когда всё, любую встречную живую и неживую природу, хотелось изо всей силы укусить или пнуть, Соня называла «речка-кретинка, дуб-осел». Никаких внятных причин для злости не было, – просто пятница, а по пятницам на нее всегда находило, вот и вся причина. В таком состоянии души лучше всего было изучать разные формы жизни, к примеру болтаться по бутикам на Невском.
Из окна Эрмитажа Соня всегда смотрела на жизнь философски, а когда Соня смотрела на жизнь сквозь витрины бутиков, она не думала ни о чем вечном и суровом, а просто сразу же хотела все купить.