– Приеду с превеликим удовольствием.
– И, Крис… – последовала долгая пауза. Паттерсон читал очередной документ, ожидая продолжения.
– Да, миссис Морели-Джонсон?
– Пожалуйста, привезите с собой мое завещание.
Паттерсон остолбенел. Письмо, которое он читал, выскользнуло из пальцев и улетело на пол. Он не верил своим ушам.
– Извините. – Голос его внезапно осип. – Не понял вас. Какой-то треск в трубке. Что вы сказали?
– А я слышу вас хорошо… Как странно. Пожалуйста, привезите мое завещание. Я хочу внести в него кое-какие изменения.
Паттерсон похолодел, сердце его учащенно забилось.
– Я собираюсь позвонить мистеру Уэйдману, – продолжала миссис Морели-Джонсон. – Хочу, чтобы он подготовил мне новое завещание. Думаю, он тоже сможет заглянуть ко мне к пяти, и мы втроем решим все вопросы.
Паника охватила Паттерсона. Он сидел, сжимая телефонную трубку, не в силах ответить.
– Крис? – Он даже вздрогнул. – Вы меня слышите?
– Да… но очень плохо. Не могу понять, почему. – Паттерсон напоминал боксера, пропустившего сильный удар и теперь пытающегося как можно быстрее прийти в себя. – Боюсь, что так быстро ничего не получится, миссис Морели-Джонсон. Не звоните мистеру Уэйдману. К сожалению, сегодня я не смогу привезти вам завещание… Такие у нас правила. Сегодня вечером я подвезу вам на подпись письмо, разрешающее мне взять завещание. Наш правовой отдел не отдаст его без такого разрешения.
– Какая ерунда! – В голосе миссис Морели-Джонсон зазвучало недовольство. – У нас с мистером Феллоузом полное взаимопонимание. Соедините меня с ним. Он, безусловно, выдаст, без тени сомнения. Каждое Рождество его паршивцы получают от старушки дорогие подарки.
– Мистера Феллоуза сегодня нет, – солгал Паттерсон, на лбу у него выступил пот. – А с чего такая срочность? Вы сдали нам завещание на хранение… нам нужна ваша подпись, чтобы выдать его обратно, миссис Морели-Джонсон… Пожалуйста, поймите нас.
– Ну, хорошо, – прозвучало после долгого молчания. – Пусть ваш банк продолжает жить по таким глупым законам. Я могу и подождать.
Паттерсон достал носовой платок и вытер лицо.
– Благодарю вас, миссис Морели-Джонсон. Письмо я привезу в пять. А утром вы получите и завещание.
– Слишком поздно. – Она и не пыталась скрыть раздражения. – Я хотела почитать его вечером.
– Завтра утром завещание будет у вас на столе, – заверил ее Паттерсон.
– Ладно. – И миссис Морели-Джонсон положила трубку.
Паттерсон откинулся на спинку кресла. Теперь мысль о салате из креветок вызвала у него тошноту.
В пять часов Паттерсон нажал кнопку звонка в квартиру в пентхаусе отеля. В руках он держал коробку из прозрачного пластика с четырьмя редкими орхидеями. Последние слова старушки ясно говорили о том, что ее надо умаслить.