Нам пришлось простоять у вокзала еще четверть часа, прежде чем я увидел знакомый черный джип.
— Пошли… — поторопил Черный.
Александр приехал не один, рядом с ним сидел незнакомый мне светловолосый парень лет двадцати пяти. При нашем приближении он открыл дверь и выбрался из машины.
— Знакомься, Егор, это Мирон, — представил его Черный. — Он же Баал.
— Привет. — Мирон пожал мне руку.
— Здравствуй… — поздоровался я.
— Кидайте рюкзаки назад, — распорядился выглянувший из машины Калина. — Быстрее, у нас мало времени.
— Мне кажется, или я вижу наших старых знакомых? — Антон глянул туда, где в сотне метров от нас аккуратно припарковался белый «додж» с затемненными стеклами.
— Они, родимые, — согласился Калина. — Не было времени от них оторваться. Да и смысла пока нет.
Я положил рюкзак в багажный отсек, затем сел на заднее сиденье. Рядом со мной устроился Баал, Черный занял место рядом с Калиной. Джип резво отъехал от вокзала, тут же тронулся с места и белый «додж». Машина преследователей ехала метрах в двадцати от нас, «серые» даже не пытались шифроваться.
— Что они требуют? — без предисловий спросил Черный.
— Хотят, чтобы мы сдали им пять зон, по одной за каждого человека, — ответил Калина.
— С кем разговаривал?
— С Ларой.
— Говорил ей, что у нас договор с Дарием?
— Говорил. Инициатива исходит от самого Дария. Лара сказала, что по «северянам» никогда никакого разговора не было. Значит, нет и договоренностей.
— Хреново… — Антон вздохнул. — Фрост был прав, когда предупреждал нас. Но я и подумать не мог, что это коснется «северян»… Где Леонид?
— Был в гостях у Кощея. Сейчас уже, наверное, в самолете, летит сюда. Шаман где-то шастает, дозвониться до него не удалось. Дэн сейчас в Сочи у Фроста, они собирались ехать на дольмены. Связи с ними тоже нет, скинул обоим письма на ящик. Маркиз работает, но, если надо, может подъехать в любой момент.
— Что говорит Маша? Она видит ребят?
— Они в каком-то подвале, пока живы и здоровы. Это место где-то рядом с Москвой, точнее она сказать не может.
— Придется обратиться к Алле… — Антон провел ладонью по подбородку. — Черт, как все это некстати… — Он обернулся и взглянул на меня: — Скажи, где тебя высадить. Я тебе потом позвоню.
Я почувствовал себя неуютно.
— Я, конечно, не в вашей команде, — произнес я. — Но, может, и я на что сгожусь?
— Конечно, — кивнул Антон. — Но я обязан был спросить. Не обижайся.
Какое-то время было тихо. Все молчали, молчал и я. Вскоре машина выехала на Ленинградский проспект, стало понятно, что мы направляемся к Черному.
— Как съездили? — нарушил молчание Калина.