— Тут, к сожалению, я тебе не советчик, — Дерри задумчиво уставился на пламя костра, — Я так долго творил зло, что честно сказать перестал понимать, где оно заканчивается. Я убивал в синдикате Сарта, я убиваю, служа Арм-Дамашу. Раньше мне давали задания одни люди, а теперь дают их другие или я выбираю, что делать сам, исходя из каких-то личных мотивов. Разница только в конечной цели: в прошлом я работал ради денег и славы, а сейчас мне не безразлична судьба этого мира. Может быть, в этом и есть разница? Хотя, я говорю тебе, дать правильный ответ на этот вопрос я не могу. Не моя компетенция.
— Может быть, разница на самом деле в цели? — подумала Анет, — Так она у меня вполне прозаичная, я домой хочу. Вряд ли подобная цель служит свету. Если бы не перспектива вернуться на Землю, я бы ни за что не согласилась почти две недели назад на эту авантюру, — заключила девушка, но все же, что бы быть откровенной, задала себе еще один вопрос: — Две недели назад на бескорыстную помощь Арм-Дамашу я бы не пошла, а сейчас? Стал ли мне этот мир дорог настолько, что я готова рискнуть ради него всем? — на этот вопрос она себе так и не ответила. Проблема противоборства между светом и тьмой в ее душе осталась нерешенной.
— Что дальше-то делать будем? — спросила она Дерри, осознав, что больше философствовать не может, пора переходить к реальным проблемам. Ответ Лайтнинга, как всегда, ее обескуражил.
— Сейчас мы будем спать, — зевнул Дерри, — а дальше видно будет. Все решим с утра, а сейчас нечего забивать голову, давай спи.
— Ничего себе, — пробормотала себе под нос девушка, — Как это спи, и не будем ломать голову? — Анет вообще не представляла, как можно спать, после такой кучи ярких впечатлений. За этот день, она узнала больше об этом мире, чем за все свое пребывание здесь. Вампиры, эльфы, свет и тьма. Как все, оказывается, сложно и не однозначно. И Дерри, получается, не врал, когда говорил, что ксари недолюбливают. Какое там недолюбливают? Боятся до дрожи в коленях и, поэтому, ненавидят. Ненавидят, даже предлагая помощь. — Бедненький, — мысленно пожалела Анет Дерри. — Это со скольким же злом и ненавистью к себе надо было столкнуться, чтобы такое негативно-брезгливое отношение к своей персоне, принимать как должное, не ожидая ничего иного. Должно быть, он ощущает себя законченным уродом, — решила Анет и испугалась своих мыслей, поняв насколько они близки к истине. — Ведь, на самом деле. Если от тебя с детства шарахаются все от мала до велика, не зависимо от пола и расы, рано или поздно начнешь ощущать себя, ладно если просто ущербным, а то, может быть, и вообще, недостойным жизни в этом мире. — Анет была потрясена своим открытием, и сон окончательно слетел с нее. Она никак не могла свыкнуться с мыслью, что такой бесстрашный и уверенный в себе Дерри, на самом деле, не ценит себя ни на грош. Но услужливая память сразу же подкинула воспоминания об отдельных эпизодах их пути, где Лайтнинг прямо или косвенно говорил, что ненавидит свои глаза, теперь Анет понимала почему, хотя и не разделяла его мнения. Для нее, он все равно был и оставался, чем-то вроде, бетмена или человека паука. Бесстрашный супергерой, который в конце своего фильма обязательно найдет счастье.