Дерри подождал пока Маран отойдет, допил плещущийся на дне стакана коньяк и вышел на улицу, предварительно закапав в туалете зелье Малрария себе в глаза. Светало. Над мутными водами Мертвого моря клубился туман, сквозь который предрассветное небо, казалось матово-розовым у воды и серо-белым над головой. Лайтнинг быстро двигался прочь из небезопасного района, понимая, что, скорее всего, просто так уйти ему не дадут. Слишком уж много он нес с собой золота. Он просто не верил, что его, незнакомого, удачливого игрока, отпустят с миром, не попытавшись восстановить «природную справедливость» и собственное материальное благополучье. Это может быть кто угодно. Либо те, кто видел, что он ушел с выигрышем, либо партнеры по игре, проигравшие ему. Дерри нутром чувствовал приближающуюся опасность. Молодой человек нащупал в кармане тяжелый кастет — верный спутник во всех дворовых драках. В другую руку, как по команде скользнул тонкий стилет, до поры, спрятанный в рукаве. Ксари пожалел, что оставил меч в гостинице, но официально с оружием в игорные дома заходить было нельзя. Если кастеты и ножи охрана предпочитала не замечать, то к мечу обязательно бы придралась. Дерри слегка замедлил шаг, прислушиваясь. Так и есть. На мостовой, сзади него отчетливо слышались тяжелые шаги нескольких человек. Парень остановился и медленно повернулся на сто восемьдесят градусов. Как он и думал, в этот раз недовольным его игрой оказался, проигравшийся дворянин. Он подходил к Дерри уверенной походкой вразвалочку. Еще бы, ведь его сопровождали трое громоздких охранников с выражением угрюмой решимости на лицах. Их кругленькие глазки смотрели на хозяина с обожанием маленьких дебилов, которым показали конфету. Ксари стоял и ждал, пока они подойдут ближе. В целом компания не представляла для него опасности, если бы не заряженный арбалет в руках одного из охранников.
Пока Дерри решал, что же ему предпринять: обезвредить арбалетчика сразу или сначала послушать, что скажет его хозяин, четверка подошла практически вплотную. Проигравший кучу денег и имущества дворянин, упивался своей значимостью и был настроен весьма решительно. Он гордо встал, выпятив вперед пузо, и уперев руки в бока, осталось только повесить на грудь табличку «хозяин всего».
— Нам кажется, что у тебя, мальчишка, есть, кое-что принадлежащее нам. — Напыщенно произнесла туша, презрительно разглядывая Дерри. — Ты отдашь нам «Наше» или нам вытряхнуть из тебя все самим. Все, считая душу.
— Нам? — лениво протянул Дерри, подходя практически вплотную к бывшему партнеру по игре. — Нам, — насмешливо повторил он. — Не слишком ли много, вы берете на себя? Насколько я понимаю, вы к особам королевской крови не относитесь или я не прав? А насчет «вашего», так у меня с собой только свое. Так что, будете любезны, валите отсюда домой по-хорошему и дайте, наконец, мне пройти.