Известие о том, что Анет не удержалась и все-таки умудрилась потихой колдануть в таверне, не воодушевила Дерри. Но он прекрасно понимал, что иного выхода у девушки просто не было. Если бы она не исхитрилась и не пришибла бы троллей, то неизвестно каков бы был исход всего сражения в целом. В конечном счете, они устроили такой переполох, что и безо всякой магии об их появлении в городе уже наверняка узнали все заинтересованные лица. Так что, пожалуй, запрет на использование колдовства, стоило снять. Тем более чем дальше, тем смелее становилась Анет, и тем больше было от нее толку в драке. Единственное о чем сожалел Лайтнинг, это о том, что первоначальный план, по которому он хотел оставить Анет в «Огнедышащем…», и отправиться за сведениями в одиночку, пришлось пересмотреть. В сложившейся ситуации проще и безопаснее было взять девушку с собой, чем оставлять ее одну.
— Дерри, что мы будем теперь делать? — совсем уж несчастным голосом пропищала Анет, прислоняясь к шершавой стене.
— То же, что и собирались, — невозмутимо ответил ксари, надевая на себя то, что осталось от некогда светлой рубашки. Выглядело «это» не лучше половой тряпки. Рукава оторваны, ткань стала жесткой от пропитавшей ее крови.
— А как же Стик и Дир? — тихо всхлипнула она, с надеждой поглядывая на грязного и усталого Дерри. Окровавленный, в разодранной одежде, он смотрелся весьма колоритно, на заваленной помоями улице.
— Анет, — тихо начал он, подбирая слова. — Ты же понимаешь, мы не можем соваться туда. У нас нет шансов помочь парням. Сарт ждет и рассчитывает на то, что я приду, и я пришел бы. Даже если бы знал, что меня убьют. Пошел, чтобы убедиться, что эти мерзавцы не наврали. Пошел бы за тем, чтобы лично увидеть, что я ничего не могу изменить, но кроме собственных мыслей и чувств, кроме разрывающей душу боли, у меня есть еще и долг. До тех пор пока, ты не прикончишь Хакису, я не принадлежу себе. Ты это можешь понять?
Анет кивнула и тихо заплакала, прижавшись к плечу парня. В первый раз на Арм-дамаше — это было проявление не ярости и жалости к себе любимой, а слезы боли и отчаяния, вызванные страхом за судьбу близких людей.
— Тихо, не плачь, — шепнул ей Дерри. — Не все еще потеряно. Эльрун пытался вывести меня из себя, и его слова вполне могут оказаться ложью. Тем более, он ничего не сказал про Стика. Я не верю, что этот упырь мог такое забыть. А раз Стика нет ни с нами, ни в плену у Сарта, значит, надежда не умерла. Он сделает все, чтобы вытащить мага. Верь в это. А мы с тобой двинемся дальше, и, если повезет, они еще нас догонят. Не переживай раньше времени.