— Что с Дерри? — нервно спросил он. Анет этот тон не понравился, было ясно, что бы тут не произошло, виновата будет она, а она устала, и сил объясняться не было, поэтому Анет выпалила в своей обычной манере.
— А не фига со всякими зеленоволосыми выдрами на болоте целоваться, на это есть приличные, воспитанные девушки. А случайные связи, как известно, ни к чему хорошему не ведут.
— Ты че несешь? — взвился Стик, — какая выдра? Какие случайные связи?
— Я же сказала с зелеными волосами из болота, надо полагать русалка, если у вас тут такое водится.
— А на тракт что не вышла?
— Кто, русалка что ли? Я, как понимаю в своем болоте ей мужиков заманивать удобнее, чем на тракте.
— Да, причем здесь русалка! Ты, чего не вышла на тракт?
— Стик, я, конечно, понимаю, что раздражаю тебя, но где я, и где тракт. И куда я, по-твоему, дену Дерри? Я его от болота досюда еле доперла, а тут метров десять не больше.
— Ну, что с тобой делать? — устало вздохнул Стик, — если бы ты перла Дерри чуть левее, то через пять метров оказалась бы на тракте, а от него рукой подать до деревни, где мы остановились. Вон среди деревьев просвет.
И, правда, впереди между деревьями виднелся тракт. Анет тихо застонала, плюхнулась на землю и разревелась. Стикур удивленно уставился на нее.
— Ну, что смотришь? — зло выдохнула она, — я тут, как дура, всю ночь просидела, зверей боялась, за Дерри беспокоилась, а вы совсем недалеко были. Как ты думаешь, я себя сейчас чувствую? Правильно — погано. — Анет снова заревела. Стик нерешительно постоял рядом, подумал и махнул рукой, оставив девушку на попечение гхырха. Зюзюка тихонечко повизгивал и прыгал вокруг девушки, явно утешая ее. Стик осторожно взял безжизненное тело Дерри и с трудом закинул его на телегу, надеясь, что Дир с ведуньей смогут привести его в чувство. В голове Стика постоянно крутился рассказ колдуньи о людях уже загубленных русалками. Дерри не умер — это уже хорошо, но сможет ли целительница восстановить его рассудок? Оставалась лишь надежда на то, что он не совсем человек, а защитные механизмы ксари работают гораздо лучше, нежели человеческие.
Спустя час вся усталая компания в мрачном настроении добралась до дома Ашан-Марры. На встречу с крылечка сбежал отдохнувший Дирон, за ним семенила колдунья. Заметив безжизненно раскинувшегося в телеге Дерри, она только всплеснула руками, пробормотав:
— Еще один. Ну что вы стоите, давайте его скорее в дом. Несчастье-то, какое!
Анет утерла рукавом заплаканное лицо, размазав по нему лесную грязь, и поплелась вслед за всеми по узорчатому крыльцу в дом. Там Ашан-Марра уже крутилась между огромной печкой и кроватью. Ксари лежал окутанный белесым туманом, колдунья что-то тихо пела, зажигая по одной массивные темно-зеленые свечи, от которых исходил терпкий аромат незнакомых трав. Дир стоял неподвижно, подняв над головой руки, впитывая в себя силу из пропитанного благовониями воздуха комнаты. Анет тихо примостилась на лавочке в углу избы и стала настороженно наблюдать за действом. У противоположной стены так же тихо, стараясь не мешать, сидел Стикур. Его руки были сплетены в какой-то причудливый жест, и Анет готова была поклясться, что он молился своим, неведомым девушке богам. Несколько раз Дир и Ашан-Марра возобновляли протяжное и заунывное пение, стараясь вывести Дерри из гипнотического забытья. Но ксари, плохо поддающийся магии, все так же неподвижно лежал, не приходя в себя. Ему было хорошо в мире забвения, куда его заманила водная дева. Собрав последние силы, Дир прибег к очень простому народному средству, прочитав несложное заклинание, он поднял над головой тонкий серебряный нож для жертвоприношений и осторожно пустил кровь из вены на руке Дерри. Туман в комнате мигом принял красноватый оттенок и заклубился. Ашан-Марра запела громче, проходя по периметру комнаты с пучком сухих трав. Воздух в комнате колыхнулся, и зловещий туман медленно истаял. Дир устало вздохнул, опустил руки и присел на лавку рядом со Стиком, который внимательно поглядел на мага и тихо спросил: