– Милорд, вы прямо-таки обязаны передать мою благодарность повару.
Звонкий голос вырвал виконта из задумчивости. Подняв глаза, он посмотрел на герцогиню.
– Ужин был восхитителен, – сказала она, промокая рот салфеткой. – Особенно удался запеченный фазан. И впрямь не могу припомнить, когда меня так вкусно угощали в последний раз. – Герцогиня повернулась к Эйми и спросила: – Как ты считаешь, дорогая?
Совершенно не ожидавшая, что ее вовлекут в беседу, Эйми удивленно заморгала. Затем отложила нож и без особого воодушевления кивнула:
– Да, ваша светлость. Было очень вкусно.
«Забавное суждение, – подумал Ройс, – особенно если принять во внимание, что она почти ничего не ела». Однако он решил не трогать Эйми, а продолжить беседу с герцогиней:
– Рад, что вам понравилось. Буду счастлив сообщить поварам, что вас впечатлили их кулинарные изыски.
– Чудесно. – Пожилая дама отложила салфетку и подозвала Уитсона, чтобы тот подал ей трость. – А теперь, боюсь, мне пора. И хотя крайне не хочется покидать вас в столь ранний час, после длительного путешествия мне необходим отдых.
Ройс с трудом удержался от смеха, заметив, с какой прытью Эйми отодвинула стул, чтобы поскорее выйти из-за стола, не дожидаясь помощи прислуги. Было очевидно, что она готова сбежать под любым предлогом.
Но герцогиня жестом остановила ее:
– Нет, Эйми, ты не должна уходить из-за меня так рано. Мы никогда не обременяли себя какими бы то ни было церемониалами, и сейчас не время это делать. Тебе лучше остаться и поболтать с лордом Стоунхерстом.
Ройс молча смотрел на герцогиню. Он не знал Теодосию Роузмонт слишком хорошо, но был наслышан от Хоксли о ее пристрастии выступать в роли свахи. Скорее всего она надеялась, что, оставив своих подопечных наедине, поспособствует соединению их душ и последующему счастливому замужеству.
Конечно, виконт мог заверить герцогиню, что в данном случае она обречена на разочарование. Даже если Эйми и простила бы ему предательство их дружбы, он не смог, да и не позволил бы симпатии, вспыхнувшей между ними, перерасти в нечто большее. Он был неподходящим кандидатом в мужья для любой девушки из хорошей семьи, и особенно для Эйми. Что еще хуже, в конечном итоге он причинит ей еще большую боль, чем уже доставил.
Заметно сникнув, Эйми опустилась на стул, однако ее упрямо поднятый подбородок свидетельствовал о том, что она не отказалась от своего намерения сбежать. Ройс едва ли не осязал, с какой неистовой скоростью работает ее ум, пытаясь найти еще одно решение.
– А вы сможете самостоятельно найти комнату, ваша светлость? – упорствовата Эйми. – Ведь когда мы спускались к ужину, вы сказали, что все коридоры в этом доме кажутся вам одинаковыми.