– Ну, поехали! – заметил Джесс. – Боже, и я начал этот разговор сам!
– Я видела в жизни кое-кого и похуже, чем ты, парень, – заметила Гуди, пытаясь подцепить на вилку огурец из банки. – Чем тебе не нравится твоя внешность? Нормальное лицо для мужчины, особенно когда синяки сойдут. У тебя крутой подбородок и хорошие чистые голубые глаза, как у твоего отца. И самое главное, парень! Когда вы потушите свет, тогда не будет вообще иметь никакого значения, как ты выглядишь! Парень..!
– Ну вот! – У Джесса покраснели даже уши. – Как ты можешь говорить такое! Да еще в присутствии Бет!
– Парень, да ты сам начал!
– Ну ладно, – Джесс старался отвести взгляд от Бет. – Я знаю, что вы, женщины, всегда стараетесь, чтобы последнее слово осталось за вами!
– Мы все равно переговорим тебя, – закончила Гуди.
Викарий Питер Чанс из Истери всегда говорил все напрямую. Это был высокий мужчина с крупным загорелым лицом и вьющимися седыми волосами. Он строго смотрел на Бет и Джесса, сидевших перед ним.
– Сколько времени вы знаете друг друга?
– Наверное, всю нашу жизнь, – ответила ему Бет.
– Теперь о вашей ссоре с дедом. Кто в ней виноват, ты или он?
– Наверное, я. Это произошло из-за того, что я посмела сама выбрать себе мужа.
– Джесс сделал мудрый выбор, – сказал им викарий. – Решительная жена ценится на вес золота для человека, который умеет трудиться.
Джесс сидел на кончике стула, не веря, что его тонкие резные ножки смогут выдержать его вес. Он торжественно кивнул головой.
– Правильно, только ей не стоит спорить и ругаться со мной!
– Джесс, мальчик, нельзя иметь все сразу! Теперь ответьте мне еще на один вопрос. Вы собираетесь заводить детей?
– Конечно, я надеюсь на это, – сказала Бет.
– Да, – сказал Джесс. – Обязательно.
– Сколько вы хотите детей?
– Сколько будет, – ответила Бет.
– О-о-о, – протянул Джесс и задумался.
– Теперь свадьба, – сказал викарий. – Хочу дать вам один совет. Горячие слова и раздраженные головы всегда должны быть остужены перед сном. Это особенно касается семейной жизни. Всегда помните об этом.
Когда они возвращались через поля домой в Пайк-Хауз, Джесс засмеялся.
– Мистер Чанс знает, о чем говорит. Он как-то здорово разругался с церковным служкой и поклялся, что сам станет звонить к заутрене. Так вот, он стал звонить так сильно, что колокол просто треснул! Правда-правда, клянусь тебе! И теперь в день свадьбы мы услышим только бряканье, а не мелодичный звон.
– Мы всегда сможем заткнуть уши.
– Этот мистер Чанс, с ним не соскучишься! Прошлой зимой, когда почти у всех был кашель и насморк, и все только хрипели во время молитвы, он, не переводя дыхания, сказал: «Господи ты наш, смилуйся над твоими больными рабами. Я еще никогда в христианском мире не сталкивался с более сопливыми и сморкающимися людьми». Он сказал все это во время молитвы, не переводя дыхания и громким голосом, как-будто вычитал из Библии.