– Эти черномазые ездят слишком быстро, – заявил возмущенно старший полицейский. – У этой пары хоть имелось основание. Грузовик был угнан.
Об этом я догадался. Я сказал офицеру, что очень спешу. Он предупредил, что меня, возможно, вызовут в качестве свидетеля, но едва ли.
Подъезжая к Сирлу, я уже дал оценку случившемуся. Я не сомневался, что была предпринята попытка покушения на мою жизнь. Отныне и далее мне следует вести себя осторожнее. Меня очень интересовало, предупредил ли Венболт Рейза о том, что я знаю о существовании банды торговцев наркотиками. Это было вполне возможно, все зависело от того, сколько ему заплатили за то, чтобы он провернул дело с продажей фабрики.
За столом администратора я нашел Абрахама. Он заулыбался мне во весь рот.
– Где мисс Пегги? – спросил я.
– Здесь, в офисе, мистер Уоллес, разговаривает с мистером Поллэком, нотариусом. Вы слышали о большой новости? Мисс Пегги богата.
– А где ее отец?
Он сразу перестал улыбаться.
– Он в постели… такая жалость. Боюсь, ему немного осталось жить.
Я постучал в дверь офиса и вошел. Поллэк сидел в шезлонге, Пегги находилась за письменным столом. Они намеревались распить бутылку шампанского.
– Привет, Дирк! – воскликнула Пегги с приветливой улыбкой. – Где вы пропадали?
Она достала третий фужер.
– Мы празднуем! Присоединяйтесь!
Я прошел к столу.
– Это не для меня, но благодарю… Что вы празднуете?
– Я продала лягушачью фабрику… Гарри все оставил мне. Теперь я богата.
Я придвинул стул и сел на него верхом.
– Быстрая работа! Его даже не похоронили.
– Расскажите ему, мистер Поллэк! Я хочу, чтобы он все узнал! – сказала она, налила шампанского в бокал и протянула его мне: – Выпейте, Дирк. Вы так же участвуете в этом празднике, как и я.
После этого мне не оставалось ничего иного, как поднять бокал в ее честь.
– Да, мистер Уоллес, есть все основания ее поздравить. Она поступила благоразумно, посоветовавшись со мной.
– Как только этот адвокат из Майами, мистер Венболт, сообщил мне о завещании Гарри, – вмешалась Пегги, – и о том, что я могу продать фабрику, я вспомнила о том, что вы мне говорили, побежала к мистеру Поллэку, и он был со мной, когда приехал покупатель – мистер Рейз.
Поллэк наградил меня своей старомодной улыбкой:
– Откровенно признаться, мистер Уоллес, с виду он мне страшно не понравился, но показался человеком дела. Он объяснил, что намерен купить фабрику, что промедление тяжело отразится на обслуживающем персонале, к тому же можно потерять клиентуру. Мне это показалось разумным. Он предложил за фабрику двести пятьдесят тысяч. Я решил, что цена подходящая. Я напомнил, что завещание мистера Везерспуна еще не утверждено. Он ответил, что его адвокаты уверены, что фабрика принадлежит мисс Пегги, а в отношении утверждения завещания никаких проблем не будет. Если же он будет ждать официального утверждения завещания, фабрика упадет в цене. Мне пришлось с этим согласиться. Он предложил пятьдесят тысяч наличными, а после утверждения завещания остальные двести тысяч. Если Пегги согласна взять задаток, он завтра же пришлет своего управляющего на фабрику, весь штат сотрудников остается на месте, снабжение ресторанов не нарушается. Предложение было вполне подходящим, поэтому я посоветовал Пегги подписать договор, так что с завтрашнего дня новым владельцем фабрики является мистер Рейз, если, конечно, завещание мистера Везерспуна не будет признано не имеющим силу, что представляется маловероятным.