Браннигам взмахнул толстыми руками, как будто отталкивался от сатаны:
– Уверяю, Ларри, все делал Клаус!
Я с отвращением посмотрел на него:
– Вы поклянетесь в чем угодно, чтобы выгородить себя.
Я нажал кнопку «стоп» магнитофона.
– У меня еще есть возможность выкрутиться, а у вас – нет. Я обо всем расскажу полиции и отдам эту и две другие пленки. Для вас это будет конец. Я вам оставлю пистолет.
– Ларри, подождите, – сказал он. – Можно еще все уладить. Прошу подождать до завтра, вместе мы что-нибудь придумаем.
Я посмотрел на него:
– Через несколько часов четыре человека умрут от удушья. Вы хотите этого?
– Ну и пусть. Сумасшедший и три врага общества. Какое вам до этого дело? – Он стукнул кулаком по столу. – Они исчезнут, свидетелей не будет. Если они не открыли еще сейф Марша, это неважно. Я буду там, когда Менсон войдет в зал, и заберу негативы. Ларри, я вас вытащил из нищеты, будьте признательны. Сделайте это для меня.
Послышался шум отъезжающей машины. Мы вскочили.
– Что это? Вы говорите, нет свидетелей? Полагаю, Гленда все слышала и помчалась на помощь Гарри.
Он с трудом поднялся.
– Остановите ее!
Пошатываясь, с пистолетом в руке, он открыл дверь. «Кадиллак» мчался на полной скорости по песчаной дороге. Браннигам поднял пистолет. Я схватил его за запястье и вырвал оружие.
– Для вас все кончено, – сказал я. – Теперь играйте в «доброго дядюшку» с Богом.
Я вышел и направился к машине. Девчонка опять каталась на воротах.
– Привет, – расплылась она в улыбке. – Вы ее видели? Она только что уехала.
Послышался сухой щелчок выстрела. Я замер. Девчонка наклонила голову набок.
– Выстрел. Кто-то выстрелил, – не испугалась она.
Я подумал о Браннигаме: пуля в голову быстро решила все проблемы.
– Вы слишком много смотрите телевизор, – хрипло сказал я.
Возвращаясь в Шарновилл, я изо всех сил старался не думать о Браннигаме, ведь теперь он освободился от своей жены и от всего остального. Что сейчас делать? Через пять часов воздух в зале с сейфами истощится. Прежде чем вызвать полицию, нужно предупредить Менсона. Он теперь моя последняя надежда. Я посмотрел на часы: тринадцать часов. Я не знал, каким образом Менсон проводит уик-энд, хотя мне казалось, такой человек должен проводить свой выходной день с женой и детьми. Я не хотел терять время, если Менсона не окажется дома: он жил на другом конце Шарновилла. Поэтому я остановился у первого попавшегося кафе, зашел в него и направился в телефонную кабину. Я набрал номер и услышал гудки. Долго ждал, наконец раздался щелчок, и голос Менсона спросил: